574 
Ринсвинд осмотрелся. Похоже, строители по совершенно непонятной причине забыли снабдить камеру столь уместной в данной ситуации скрытой лазейкой.
Лазейки, люки… Вот о люках сейчас лучше не думать…
Ему доводилось бывать в местах и похуже. Гораздо, гораздо хуже. И от этого делалось только тяжелее, потому что тогда против него выступали всякие мерзкие твари и странные, волшебные силы, но сейчас он был заперт в обычной каменной коробке, а наутро очень милые люди, с которыми он, весьма вероятно, с удовольствием побеседовал бы за кружечкой пива, выведут его наружу, поставят на крайне ненадежную подставку, наденут очень тугой воротничок и…
— Ба-а!
— Заткнись.
— Ба-а?
— Слушай, ты что, не могла сначала принять ванну? Или хотя бы морду ополоснуть? Не камера, а какой-то скотный двор.
Теперь, когда глаза привыкли к мраку, Ринсвинд увидел, что стены сплошь исписаны всякими каракулями. Зачастую каракули перемежались черточками — с помощью таких засечек узники, как правило, ведут счет дням. Но завтра утром его повесят, так что об этом можно не беспокоиться… Заткнись, замолчи, хватит.
Приглядевшись повнимательнее, Ринсвинд заметил, что прежние обитатели камеры тут подолгу не засиживались. Одна засечка, и все.
Он лег и закрыл глаза. Разумеется, спасение придет, оно ВСЕГДАприходит. Хотя, следует заметить, обычно оно является в такой форме, что невольно делаешь вывод: в темнице-то, пожалуй, побезопаснее было…
Признаться честно, Ринсвинд повидал достаточно тюремных камер и знал, как в подобных случаях следует себя вести. Самое важное — не ходить вокруг да около, а прямо выражать свои пожелания. Он встал и затряс решетку, и тряс до тех пор, пока по коридору не загромыхали тяжелые шаги караульного.
— Ну, чо те, друг?
— Я просто хочу внести ясность, — сказал Ринсвинд. — Я так понимаю, лишнего времени у меня нет?
— И чо?
— А не может ли случиться такое, что ты уснешь на стуле прямо напротив этой камеры, а ключи оставишь валяться на столе?
Оба посмотрели на пустой коридор.
— Придется просить кого, штоб помогли затащить сюда стол, — с сомнением в голосе ответил караульный. — Ума не приложу, как такое может случиться. Уж прости.
— Ну что ж. Отлично. — Ринсвинд на мгновение задумался. — В таком случае… А не должна ли меня посетить какая-нибудь юная дама? Ну, с ужином? И не принесет ли она его — и это очень важно — на подносе, закрытом салфеткой?
— Не-а, потому как готовлю здесь я.
— Ага.
— Хлеб и вода — это блюдо у меня лучше всего получается.
— Понятно, я просто хотел уточнить.
— Кстати, друг, та клейкая коричневая размазня, что была в банке, за которую ты так цеплялся… Клевая штука, если на хлеб намазать.
— Угощайся.
— Витамины и минералы всякие так во мне и бурлят теперь.
— Будь спок. А еще… ну да. Стирка. Не принято ли у вас класть грязное белье в корзины, после чего спускать их по специальному желобу во внешний мир?
— Прости, друг. За корзинами приходит пожилая прачка.
— Ага! — Ринсвинд просиял. — Пожилая прачка,говоришь? Крупная такая женщина, в пышном платье, носит, вероятно, капюшон, из-под которого не видно лица?
— Угу, похоже.
— И когда она должна…
— Это моя мамаша, — уточнил караульный.
— Отлично, замечательно…
Они переглянулись.
— Похоже, я все перечислил, — заключил Ринсвинд. — Надеюсь, я не слишком надоел тебе своими вопросами.
— Ну что ты, рад помочь. Будь спок! А ты уже решил, каково будет твое последнее слово? Сочинители баллад интересовались.
— Сочинители баллад?
— Ага. Их уже сейчас аж трое вокруг крутится, а к завтрему наберется штук десять, не меньше.
Ринсвинд закатил глаза.
— И сколько из них вставили в припев «ту-ра-ла, ту-ра-ла а-ди-ти»? — спросил он.
— Все до одного.
— О боги…
— Ты ведь не станешь возражать, если они изменят твое имя? Для благозвучия. А то «Ринсвинд» не ложится в строку. «Спою я о бандите, и звали его… Ринсвинд». Видишь, выпадает из ритма. Лучше что-нибудь односложное.
— Что ж, извини. В таком случае, может, имеет смысл вообще меня отпустить?
— Ха, какой умный. Но если хочешь моего совета, лучше не рассусоливай там, на виселице, — сказал караульный. — Самые Лучшие Последние Слова — они всегда краткие. Как говорится, краткость — сестра таланта. И не перебарщивай с проклятиями.
574 
