247 
– Полагаю, они никогда не видели ничего подобного, – слабым голосом предположил Ринсвинд, оценивая расстояние, отделяющее его от двери.
– Думаю, да.
– Тем более подобной концовки. Когда меч застревает в потолке.
Найджел глянул вверх.
– Странно, – заметил он. – Дома с ним всегда происходило то же самое. Интересно, что я делаю не так?
– Откуда мне-то знать.
– О боги, мне очень жаль! – воскликнул Найджел, увидев, что стражники, которые, похоже, сообразили, что потеха окончена, окружают их, готовясь нанести последний удар.
– Не вини себя… – сказал Ринсвинд. Найджел потянулся к клинку и безуспешно попытался высвободить его.
– Спасибо.
– За тебя это сделаю я.
Ринсвинд обдумал следующий шаг. Даже не один, а несколько. Но дверь была слишком далеко, и, судя по доносящимся из-за нее звукам, дела там обстояли ненамного лучше.
Оставалось одно. Придется попробовать пустить в ход магию.
Он поднял руку, и двое стражников упали наземь. Поднял другую, и наземь упали двое оставшихся противников.
Как раз когда он задумался, каким образом у него это получилось, через распростертые тела, рассеянно потирая ребра ладоней, грациозно перешагнула Канина.
– Где тебя носило? – сказала она. – И как зовут твоего друга?
Выше уже говорилось, что Сундук крайне редко проявляет какие-либо эмоции – за исключением двух: слепой ярости и ненависти. Поэтому вам будет очень трудно оценить те чувства, с которыми он проснулся, лежа на крышке и болтая ногами в воздухе, в сухом русле реки в нескольких милях от Аль Хали.
Еще и нескольких минут не прошло с восхода солнца, а воздух уже был похож на дыхание раскаленной печи. После определенного числа раскачиваний Сундуку удалось направить большинство ножек в нужную сторону, и теперь он стоял, вытанцовывая в замедленном темпе замысловатую джигу, чтобы как можно меньше ног касалось обжигающего песка.
Он не заблудился. Он всегда точно знал свое местоположение. Он всегда был здесь.
Просто все остальное временно куда-то подевалось.
Проведя некоторое время в раздумьях, Сундук повернулся, сделал очень медленный шаг – и врезался в валун.
Сильно озадаченный этим, он попятился и сел. Им овладело такое чувство, будто его набили горячими перьями. Сейчас ему не помешали бы тенечек и порция приятного прохладительного напитка.
После нескольких неудачных попыток он поднялся на вершину ближайшего бархана, откуда открывался непревзойденный вид на сотни других барханов.
Глубоко в своем деревянном сердце Сундук ощутил тревогу. Им пренебрегли. Ему посоветовали отвалить. Его отвергли. А еще он выпил такое количество орака, что им можно было отравить небольшую страну.
Если есть в мире что-то, в чем дорожная принадлежность нуждается больше, чем во всем остальном, так это человек, которому можно принадлежать. Сундук, полный надежды, нетвердой походкой зашагал по обжигающему песку.
– Вряд ли у нас есть время знакомиться, – сказал Ринсвинд. В ту же самую секунду вдали с глухим грохотом, от которого содрогнулся пол, обрушилась часть дворца. – По-моему, нам пора…
До него дошло, что он разговаривает сам с собой.
Найджел выпустил из рук меч.
Канина шагнула вперед.
– О нет… – взмолился Ринсвинд, но было уже слишком поздно.
Мир внезапно разделился на две части – та, в которой существовали Найджел и Канина, и та, в которой было все остальное. Воздух между двумя молодыми людьми потрескивал. Возможно, в их половинке мира раздавались далекие звуки оркестра, щебетали птицы, по небу неслись крошечные розовые облака и происходили прочие вещи, которые обычно случаются в подобные мгновения. Так что у каких-то там дворцов, рушащихся в соседней вселенной, нет ни единого шанса.
– Послушайте, может быть, я все-таки успею представить вас друг другу, – в отчаянии вмешался Ринсвинд. – Найджел…
– Разрушитель, – мечтательно подсказал Найджел.
– Хорошо, Найджел-Разрушитель, – уступил Ринсвинд. – Сын Голозада…
– Могущественного, – перебил его Найджел.
Какое-то время Ринсвинд стоял с открытым ртом, после чего пожал плечами. – Ладно, кем бы он там ни был, – согласился он. – Ну, а это Канина. Довольно забавное совпадение, тебе будет интересно узнать, что ее отцом был… м-м-мф…
Канина, не отводя взгляда от Найджела, протянула руку и обхватила лицо Ринсвинда пальцами – мягко, но так, что ее рука, сжавшись посильнее, могла бы превратить его голову в шар для игры в кегли.
247 
