Последние отзывы

  30  

Суини воочию представляла себе, как психоаналитик внушительным тоном объясняет ей, что она пытается разрешить свои детские неурядицы, вновь превращаясь в ребенка и глядя на мир его глазами. Ну-ну! Суини справилась с детскими комплексами много лет назад. Она переборола их, решив ни в чем не походить на своих родителей. Суини решила, что никогда не станет оправдывать свой эгоизм и инфантильность тем, что наделена художественными способностями, не станет заводить детей, а потом отталкивать их от себя, чтобы не мешали заниматься искусством. Ее мать исповедовала свободу любви, и даже когда-то пыталась освободить Суини от комплексов, откровенно занимаясь на глазах юной дочери любовью со своими многочисленными партнерами. Сейчас ее ждал бы арест; жаль, что в те времена не было таких строгостей.

«Поистине удивительно, — мрачно думала Суини, — что мне вообще хватило духу заняться живописью». И в самом деле, она не стала программистом или бухгалтером, не выбрала занятие, самое далекое от мира искусства, поскольку не представляла себя без живописи. Рисование было неотъемлемой частью ее жизни, сколько она себя помнила. Маленькой девочкой Суини отказывалась от кукол, ее любимыми игрушками были цветные карандаши и блокноты. Когда Суини исполнилось шесть лет, она уже рисовала маслом, при любой возможности воруя у матери тюбики. Цвета и их оттенки захватывали ее на долгие часы; она могла стоять, с восхищением взирая на радугу и даже более обычные явления и вещи — дождь, облако, небо, травинку, глянец спелого красного яблока.

Нет, Суини не сомневалась в своих способностях, равно как и в своей преданности искусству. Она всеми силами развивала свои таланты, стараясь вместе с тем оставаться нормальным человеком. Да, порой Суини спотыкалась на ровном месте или забывала причесаться; порой во время работы забывалась настолько, что приглаживала волосы измазанными пальцами, оставляя потеки краски. Но все это мелочи. Суини вела размеренную жизнь, вовремя оплачивала счета, не принимала наркотиков даже по выходным, не курила, не пила. В ее квартире царили чистота и порядок, а в личной жизни она была образцом добродетели.

Самым серьезным отклонением от нормы было то, что она видела призраков, но ведь это не такая уж большая беда.

Суини фыркнула. Придется выбирать — торчать здесь и философствовать весь день напролет или взять какие-нибудь холсты и понести их в салон.

Памятуя о своем обещании и понимая, что выбор не имеет особого значения, она в конце концов взяла три картины наудачу. На ее взгляд, все они были одинаково плохи, так какая разница?

В самую последнюю секунду Суини прихватила набросок с портретами торговца хот-догами.. По крайней мере этот коллаж ей нравился. Она попыталась угадать, как он выглядел шестилетним мальчиком, юношей и молодым человеком, но при этом сохранила на всех лицах, изображенных на коллаже, одно и то же добродушное выражение. Суини надеялась, что набросок понравится старику.

Приободрившись, она поспешила уйти из дома, пока ее вновь не начали грызть сомнения. После вчерашнего дождя воздух был чист и свеж; испытав секундное замешательство, Суини признала, что прогноз погоды совершенно точен и сегодня действительно очень хороший день. Таинственный озноб отступил под натиском тепла Ричарда, и сейчас ей впервые за долгое время было по-настоящему тепло. Если бы не беспокойство, терзавшее ее душу, Суини могла бы сказать, что чувствует себя отлично. Она решила насладиться ощущением тепла и постараться забыть, откуда оно взялось.

Торговца на привычном месте не оказалось. Суини остановилась, разочарованная, охваченная безотчетным волнением, и уставилась на пятачок, где обычно стояла тележка, словно надеясь взглядом вернуть ее на прежнее место. Должно быть, старик заболел, хотя до сих пор Суини ни разу не проходила по этой улице, не встретившись с ним.

Встревоженная, она вошла в салон. Кай поднялся из-за стола и, шагнув ей навстречу, взял у нее рулоны холстов.

— Отлично! Мы с Кандрой говорили о вас. Мне не терпится увидеть, чем вы занимаетесь в последнее время.

— И мне тоже. — Кандра появилась на пороге своего кабинета и дружески улыбнулась Суини. — Но почему у вас такой затравленный вид? Я не верю, что вы способны плохо рисовать.

— Вы бы удивились, узнав, на что я способна, — пробормотала Суини.

— Вряд ли, — нараспев протянул худощавый, с прямыми светлыми волосами мужчина во всем черном, неторопливо выходя из кабинета Кандры. — Я уж и не помню, когда вы в последний раз чем-либо нас удивляли, дорогая.

  30