Последние отзывы

  122  

— Так тут что, все слова самоходные, типа этих?

— Некоторые книги здесь просто книги. Но их чертовски мало.

— Нашел там что-нибудь?

— Пока нет.

— Чувак, я ничего не могу прочитать. Я тут бесполезна.

Я жду, но ответа нет. Прищуриваюсь на потолок. Он может быть где угодно, перемещаясь от полки к полке. Когда он сказал, что отведет меня в библиотеку короля Невидимых, я думала, она будет вроде нашей, в аббатстве. Даже если бы я владела теми языками, на которых все это написано, на то, чтобы обыскать это место, ушла бы вечность, не говоря уже об уйме лестниц в миллион футов длиной. Глупо было сюда приходить. Но я не жалею, потому что теперь знаю, как попасть в Белый Особняк. Чуваки! Тут же можно офигительно прятаться, если придется. И много чего можно исследовать. Кто знает, какие полезные штуки я могу тут отыскать!

Я иду по проходу между полками и периодически зову Кристиана. Он не отвечает. Книги по краям прохода сложены неустойчивыми стопками, и мне приходится осторожничать, чтобы не врезаться в них. У меня такое ощущение, что если я опрокину такую стопку и откроется сразу полдесятка книг, то даже мое стоп-кадрирование не спасет от дряни, которая оттуда выскочит. По дороге я открываю еще несколько книг. Любопытство и я — лучшие друзья. Одна выдает облако кислого дыма, так что я чихаю и захлопываю ее. У другой со страниц ползут толстые коричневые пауки с волосатыми ногами! Я давлю тех, что успели выбраться. А в третьей вместо слов — какое-то видео, но изображения такие странные, что я ничего не понимаю.

А вот и мини-лаборатория, заставленная чем-то вроде чашек Петри и закупоренными бутылочками и банками.

— Кристиан! — зову я, изучая на просвет то, что можно различить сквозь толстое волнистое стекло.

На этот раз он отзывается, но где-то так далеко, что я не разбираю слов.

— Чувак, если ты ничего полезного не нашел, то мы попросту тратим время! Я бы лучше вернулась в Дублин и продолжила расследование.

— Подожди, девочка, — из того же далека приходит ответ. — Кажется, я на что-то наткнулся.

У одной из закупоренных бутылочек на дне что-то красное. Я поднимаю ее и верчу в руке, глядя, как эта красная жидкость переливается. Радуга света на ее поверхности складывается в узоры, как калейдоскоп. Она такая красивая, что от нее глаз не отвести. Я переворачиваю бутылку и смотрю на этикетку на дне. Понятия не имею, что означает этот иероглиф. Переворачивая ее обратно, я, наверное, немножко задела пробку, потому что теперь чувствую запах содержимого, и он такой классный, словно нос вдруг попал на небеса. Ночной жасмин и свежий хлеб, жареная рыба с чипсами и соленый воздух, запах маминой шеи, и свежевыстиранной пижамы, и солнца на коже Танцора. Запахи всех моих самых любимых вещей, смешанные в один. Клянусь, у меня от него волосы дыбом встали. Я со стоном достаю еще один батончик: на меня внезапно напал голод.

Любопытство сгубило кошку.

Я вроде бы должна была знать.

Продолжая жевать, я откупориваю бутылочку.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

«При дворе алого короля Алой Карги» ⁴⁵

— Это чем тут так зверски воняет? — спрашивает Кристиан.

— Обалденно пахнет, а? — мечтательно говорю я. Алый дым поднимается над бутылочкой, выпускает тоненькие щупальца по краям. Изумительный аромат наполняет библиотеку, у меня от него голова кружится. Хочется вытянуться на спине, закинуть руки за голову и лениться, наслаждаясь запахом. Очень хочется поделиться с Танцором. Никогда не нюхала ничего настолько шикарного.

— Ядовитой херней оно пахнет, — говорит Кристиан, и кажется, он уже ближе, чем раньше.

— С чего ты взял?

— С того, что так и есть.

Алые струйки дыма вырываются из бутылочки и кружатся над ней. Миг спустя их тянет друг к другу, они сплетаются — тонкие красные ниточки вяжутся в замысловатую форму.

— Чувак, да у него райский запах! Это у тебя с носом что-то не то. Может, тебе теперь нравятся только запахи Невидимых? — Не могу дождаться той штуки, которая из всего этого получится.

— Это запах, — говорит он прямо над моей головой, — гниющих внутренностей. Что ты открыла? Книгу? — Он спрыгивает ко мне, сжимая под мышкой стопку книг. Я радуюсь, что он что-то нашел. — Бутылку? Боже, милая, в этом месте нельзя открывать что попало! Дай ее мне. Посмотрим, что ты наделала.

  122