Последние отзывы

  77  

— Ай, Стеф, перестань… — покровительственно махнул рукой Вадим и осмелился выйти из-за моей спины. — Ты не глупый мужик и прекрасно понимаешь, что, когда неуемная жажда крови окончательно поработит твой разум, мысль об использовании твоего тела на благо местной науки тебя даже не посетит. И болевой порог на критической стадии превысит все самые немыслимые показатели, можно ноги живьем отрезать, ты даже не заметишь.

— Тоже проверено опытным путем? — отстраненно поинтересовалась я. Поверить в серьезность происходящего мне было все труднее и труднее.

— А ты думаешь, подобное можно установить чисто теоретически?

Мне уже совсем не хотелось ни о чем думать, привычный старый добрый мир рушился прямо на глазах. Я, кажется, даже заметно побледнела и покачнулась, потому что перед глазами вдруг все поплыло, тело стало ватным, и мозг просто не выдержал массированной атаки жестокой действительностью.

Краем уплывающего сознания я успела заметить, что некоторые восприняли мой малодушный женский маневр ухода от реальности как руководство к действию. Стефианир напружинился и по-звериному прыгнул, наплевав на все свои клятвы, аристократическое происхождение и заверения, что представители клана Зварру никогда не лгут. Типичный представитель нашего мира.

Но отдохнуть в счастливом нигде мне не дали. Вадим на удивление проворно схватил меня и прижал к себе, чем успешно вернул готовое уже ретироваться сознание на свое законное место. Я тряхнула головой, окончательно приходя в себя, и уже повернулась, чтобы поблагодарить все-таки не до конца потерявшего совесть мужа за своевременную заботу, но так и замерла с открытым ртом. В руке моего благоверного красовался самый настоящий пистолет. Первый раз видела боевое оружие так близко. Почему я решила, что боевое? Это на хулиганов в темном переулке игрушка может оказать воспитательное воздействие и наставить на путь истинный, а на настоящего вампира с пугачом ходить не просто глупо, но и опасно, упырь может и обидеться за такое несерьезное к себе отношение. Я бы точно обиделась.

— Еще один шаг, и я стреляю! — истерично крикнул Вадим замершему у нижней ступеньки Стефианиру. Жить вампиру тоже, видимо, хотелось, и сильно. — Он заряжен семью серебряными пулями, а этот уникальный во всех смыслах металл действует на вашу братию как напалм, выжигая внутренности изнутри.

— Тоже опытным путем установил? — не столько спросил, сколько подтвердил Стеф.

— Конечно, я же практик, а не теоретик! И после выстрела у меня хватит времени довезти тебя до моей лаборатории живым, а там разобрать на запчасти раньше, чем серебро выжжет твои ценные внутренности изнутри. Знаешь, в нашем мире так много богатеньких, нуждающихся в качественных донорах, что внакладе я не останусь.

— Что же тогда не стреляешь, тварь?

— Мне выгоднее дождаться, когда ты окончательно перестанешь себя контролировать.

Озадаченный вампир надолго замолчал, не мешая «гостеприимному» хозяину наслаждаться своим кажущимся триумфом, и что-то старательно обдумывал. Я это поняла по хорошо знакомому покусыванию верхним клыком нижней губы. Высшая степень умственной деятельности. Привычка, конечно, вещь индивидуальная, но стратегически невыгодная, потому как по ней всегда можно просчитать дальнейшие действия противника. Вот и меня это несколько напрягло. Расчетливый ум Стефианира вполне мог подстроить какую-нибудь неприятную гадость.

— Помнишь, профессор, вчера ты обещал мне желание в обмен на предоставленную информацию? — как-то не к месту напомнил вдруг Стеф и, дождавшись осторожного кивка моего мужа, вкрадчиво продолжил: — Думаю, самое время расплатиться.

— Я выполню твое желание только при условии, что ты выполнишь свое, — самоуверенно заявил Вадим.

— Ты про собственную безопасность?

— Про нее, естественно.

Стефианир мгновение колебался, словно пересматривал некоторые пункты своей клятвы относительно отдельно взятых личностей, но, видимо, спонтанно придуманное желание оказалось сильнее пламенной мести.

— Моя клятва остается в силе до тех пор, пока ты не нарушишь свое слово, профессор, — заявил вампир, твердо глядя врагу прямо в глаза. — Ты, как и обещал, выполняешь мое желание, я же остаюсь до конца верным своей клятве. Сделка равноценна до тех пор, пока я могу держать себя в руках. А дальше — не обессудь.

  77