Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
26 
— Придется идти к нему, — насупилась Гретхен. — Не по душе мне это, Блэз. Он проницателен, у него большой опыт и развита интуиция. Он может быть опасен.
— Выходит, ты боишься, не свяжет ли он меня с господином Хочем. Благодарю вас, моя дама, но я должен рискнуть. Мы объединяем усилия с Индъдни. Есть у нас повод?
— Без проблем. Я предлагаю добровольное сотрудничество, потому что Гиль-арест вредит моему бизнесу. Я хочу помочь ему расколоть это дело как можно скорее.
— Он пойдет на это?
— Только если мы будем с ним честны до конца, Блэз.
— Включая господина Хоча?
— Нет, это пока придержим.
— Тогда твоя побасенка об оружии остается в силе?
— Да.
— Так в чем же мы будем честны?
— Во всем, что он может проверить. И не промахнись, детка, он проверит все, что касается нас.
— Это опасно.
— Да, но не для меня, а для господина Хоча. Ты еще в игре?
— Богом клянусь, да, моя госпожа. Да. А в чем, считается, я тебе помогаю? В психодинамике?
— Мне? Просить у тебя помощи в моей области? Неправдоподобно. Нет, как химик.
— Зачем?
— Попытаться идентифицировать громил путем химического анализа останков.
Шима подумал, потом кивнул.
— Да, это может пройти.
— Учтивость не позволит Индъдни сказать тебе прямо, что ты впустую потратишь время. У него в штате участка есть свои судмедэксперты. Но он не заподозрит обмана. Просто еще один честный гражданин, пытающийся примериться к роли Шерлока Холмса.
Шима снова кивнул.
— А покуда ты возишься со своим фуфловым химическим анализом, я буду просеивать косвенную информацию — все, что может пригодиться нам, чтобы получить…
— Эмпирическое уравнение?
— Я хотела сказать, «знак равенства», но какая разница?
— А ну ложись, и я тебе это покажу.
— Что это, Нелл?
— Последнее грандиозное волшебство от моего Нудника, Реджина.
— ПОЧЕМУ? Он пытается влезть в НАШЕ ДЕЛО?
— Он просто старается услужить Царице пчел и ее приближенным, Сара.
— Извини, Нелл, но мы — пас. — В голосах близнецов звучало отвращение. — Его двоичный фокус-покус лопнул. Мы отклоняем.
— Никаких двоичностей. Это, сестры по улью, цена!
— Какая цена? — Определенно, Енту это заинтересовало.
Глава 8
— Цена, которую мы должны заплатить Дьяволу.
— Нет-нет, только не Господин с Испорченным Телефоном!
— Да погодите вы, — Мери Наобум была озадачена. — Цена, Нелл? Эти черточки?
— Ну да, разве ты не знаешь? У тебя в маркетоне на каждой покупке будут такие черточки.
— МЫ, мадам, НИКОГДА не ходим сами за покупками!
— Тогда, если разворачиваешь их при доставке.
— Я, мадам, НИЧЕГО не разворачиваю Л*И*Ч*Н*0. Я предоставляю это (ПФУИ!) Пи-девкам (брр-р!).
— Тогда, Сара, тебе придется поверить Нуднику на слово. Компьютер в магазине считывает этот штриховой код и переводит его в цифры — получается цена товара. Потом все цены суммируются и вносятся в счет, который пересылается на твой банковский компьютер.
— Да-да, а тот вопит и брыкается, но платит, — проворчала Ента. — С этой частью процесса мы все знакомы лично.
— Нудник сказал, что Люцифер мог и не показаться, потому что мы не назвали ему цену, которую готовы заплатить за личное выступление.
— Так это и есть цена, Нелл? — Реджину это позабавило.
— Да. Правда, fabelhaft[13]?
— Как решит мой банк. — Енту это не позабавило.
— Нет-нет. Платит не банк. Платим мы.
Мери снова не поняла:
— Платим? Мы?
— Да, лично.
— Сколько? — осведомилась Ента.
— Нудник мне не захотел говорить. Сказал только, что Сатана берет плату не в деньгах.
Барышня Гули надулась:
— Как ему не стыдно!
— Ну, Реджина? Стоит попробовать?
— Честно говоря, Нелл, я не знаю, — засмеялась Реджина. — Мы что, должны пропустить этот код через домашний компьютер? Не думаю, что он может прочесть такое сообщение.
— Нудник сказал, чтобы мы просто поместили это внутрь пентакля и сожгли.
— Хорошо. Попытка — не пытка, а мы еще дополним ее нашей симфонией зла, чтобы привлечь зловредное внимание Люцифера… Пи-девка! Свечи и вонизмы, будь любезна. Ведьмы, станьте в кружок, и прошу вас — от всей души!
— Это как? — опасливо спросила Ента. — Нам что, распевать: «Толстый штрих, тонкий штрих, пробел, тонкий штрих, тонкий штрих?..» Это будет похуже древнееврейского.
26 
