902 
— Драко, — шёпотом ахнула она, — ты что — на ногах не держишься?
— Тихо, — шикнул он, но поздно: осёкшись на полуслове, Флёр и Виктор не сводили с него глаз.
Флёр опустила руку:
— Драко, ты как?
— Плохо, — откликнулась Гермиона, шаря на поясе в поисках фляжки с противоядием, — он очень болен и ему нужно лекарство.
— Не нужно, — сквозь зубы процедил Драко. — Я в норме.
— Тогда докажи, — предложила Гермиона. — Отойди от стенки.
Драко посмотрел на неё исподлобья, навеяв мысли о заточенных серебряных ножах: взгляд буквально обдирал кожу с костей. Она содрогнулась.
— Пожалуйста, — он сделал шаг, потом ещё один. И вышел в центр комнаты.
На миг Гермиона даже подумала, что ей показалось, и с ним, и правда, всё в порядке. Распрямившись, он стоял и смотрел на неё, но в этот миг лицо его позеленело и, не издав ни звука, он рухнул вперёд.
Метнувшийся через всю комнату Виктор успел с реакцией ловца подставить руки.
* * *
Направляясь в шахматную комнату в сопровождении непривычно тихой Рисенн, Рон впервые обнаружил, что, оказывается, в замке обитали ещё люди. Точнее, всех их людьми можно было назвать с большой натяжкой.
Посреди комнаты стоял длинный тёмный стол красного дерева с расставленными вокруг креслами тёмно-зелёного шёлка. Пустые серебряные тарелки, недопитые кубки с красным вином, блюда с изысканными и дорогими сладостями. Во главе стола восседал Вольдеморт. По левую руку расположился Червехвост. Место по правую руку, предназначенное, как заподозрил Рон, для Люциуса, пустовало. Вдоль одной стороны на стульях с высокими спинками насторожено переглядывались гоблины, а на дальнем конце стола восседал высокий мужчина с чёрными волосами, блеснувший на подошедшего к столу Рона глубоко посаженными глазами, наполненными злобой.
— Гэбриэл, это мой Прорицатель, — сообщил Тёмный Лорд, махнув рукой на Рона.
Человек окинул юношу пристальным взглядом с ног до головы и улыбнулся:
— Он выше, чем я думал.
У Рона подкосились ноги, он не мог отвести глаз от его лица: у мужчины были клыки. Не чуть заострённые зубы, как это иногда встречается у людей, а самые настоящие, хищно касающиеся нижней губы.
— Вы — вампир! — воскликнул Рон, скорее удивившись, чем напугавшись.
Гэбриэл приподнял бровь.
— Надеюсь, это не всё, на что ты способен в качестве Прорицателя?
Теперь Рон отчётливо видел все вампирские черты: горящие чёрные глаза, бледную кожу, красные губы. Глаза Гэбриэла скользнули к Рисенн.
— Приветствую тебя, любимая.
— Гэбриэл… — она подошла и присела ему на колени. Чуть приподняв её голову за подбородок, он поцеловал дьяволицу в губы. С каким-то болезненным напряжением и интересом Рон следил за ними, не в силах избавиться от ощущения, что каждый из них в любой момент готов укусить другого.
— А меня вот никогда не целовали, — обронил Червехвост, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Тихо, Червехвост, — холодно произнёс Вольдеморт. — Мы здесь не для того, чтобы выслушивать и обсуждать твои романтические успехи или же нехватку оных. Ты говорил, что для меня появились новые сведения?
— Верно, — кивнул Питер Петтигрю и повернулся к небольшому существу, которое, при пристальном изучении, оказалось не гоблином, а просто маленьким безобразным человечком с огромными ушами и жёлтыми глазами, делавшими его похожим на миногу. — Ты был сегодня в Министерстве, Мортенсон?
— Где мне и положено, в крыле Малфоев, — с довольным видом кивнул человечек.
Вольдеморт приподнял безволосую бровь.
— О, шпион в доме Люциуса, Червехвост?
— Я не шпион, — возразил человечек. — Просто наблюдаю на тем, чем занимается Люциус Малфой и передаю это мистеру Петтигрю.
Вольдеморт взял кусочек рахат-лукума из коробочки у локтя и начал задумчиво его поедать. Рон впервые видел, чтобы он что-то ел. Ну, разумеется, не считая игральных костей.
— Да, естественно, — это разве шпион? — пробормотал он. — Ну так, поведай мне, вынес ли ты что-то полезное из своих наблюдений? Поскольку в противном случае, — он наклонился и пристально взглянул на Червехвоста, — кое-кому понадобится ещё один серебряный протез. В этот раз, скорее всего, нога. Или, возможно, даже голова.
902 
