ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Чаша роз

Хрень полная >>>>>

Жажда золота

Шикарный роман, не могла оторваться и герои очень нравятся и главные и второстепенные >>>>>

Прилив

Эта книга мне понравилась больше, чем первая. Очень чувственная. >>>>>

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>




  836  

— Так, время пошло, Забини, — Драко бросил взгляд на циферблат своих часов. — У тебя пятьдесят секунд.

— Драко…

— Сорок семь секунд.

— Твоя жизнь в опасности, — выпалила Блез, подавив раздражение.

Эти слова произвели совсем не такой эффект, как она ожидала: Драко удивлённо вскинул глаза и вдруг разразился хохотом. Он буквально задыхался от смеха — пришлось даже прислониться к одному из шестов, поддерживающих навес.

— Я не шучу, — прищурилась Блез.

— Да… я… знаю… — задыхаясь, ответил он. — Достаточно просто… взглянуть на твоё лицо. Такое серьёзное… Ты беспокоишься обо мне — обалдеть можно!

— Малфой, прекрати немедленно! Ты просто идиот, а в ближайшее время, если не выслушаешь меня, станешь вдобавок не просто идиотом, а мёртвым идиотом. И мне совершенно не будет жаль.

— Ага, — выдохнул он, — точно. Чёрный цвет был всегда тебе к лицу, — хохот перешёл в захлёбывающийся кашель, Драко стоял, прислонившись к опоре, и пытался отдышаться. — Знаешь, хочу тебя поздравить: видимо, ты сделала большой шаг в своём развитии, коль скоро снизошла до того, чтобы сообщить, что чья-то жизнь в опасности.

Блез была в смятении.

— Ты рехнулся.

— Вот-вот, — он пришёл в себя, чему Блез была несказанно рада, его лающий смех абсолютно ей не понравился. — Блез, дорогая, ангел мой, ты напрасно теряешь время.

— Нет, — возразила она. На публике он всегда вёл себя с ней так, словно, она дитя малое, называя её то деткой, то дорогушей, то ангелом, то милашкой — и всегда как-то ядовито-оскорбительно. — Ты уже знаешь. Я не могу понять как… Пенси сказала, что ты не … Вот только не надо делать из меня непроходимую дуру.

Эффект от её слов был довольно странен: усмешка с губ пропала, глаза прищурились:

— Пенси?! Так-так, думаю, тебе лучше всё мне объяснить.

Поколебавшись, она всё ему рассказала: и про защитные заклятья, которые были у детей тех, кто когда-то входил в ближайший круг Тёмного Лорда, — разные заколочки-пуговки-серёжки, содержащие кусочки чешуи и шкуры василиска. И про то, что Пенси как-то попросила у организаторов дополнительную заколку, но ей отказали и, судя по всему, Пенси сама занялась изготовлением того, что ей было нужно. И про то, что сказала Пенси — что, в случае необходимости, она, не задумываясь, добьёт Драко. И про то, как Блез поймала Маркуса и заставила его всё объяснить, что он и сделал — неохотно, но подробно, благодаря чему удалось свести концы с концами.

О том, как она после этого запаниковала, и обиделась на Маркуса, Блез умолчала. Когда она закончила, Драко, судя по виду, был не слишком-то благодарен за новости: в его глазах лишь мелькнул слабый интерес.

— Так, значит, если я не умру от яда в понедельник, карательный отряд Вольдеморта придёт за мной во вторник. Невелика разница.

— Не понимаю, при чём тут яд? Но что-то не похоже, чтобы ты боялся смерти…

— Боюсь. Ужасно. Но… знаешь, осознание приближающейся смерти даёт такую свободу — словно, ты не обязан отвечать за последствия. Такое чувство, словно можешь в прозрачных трусах ворваться в Большой Зал и заорать, что МакГонагалл спит с гигантским кальмаром — и тебе всё сойдёт с рук. Только не подумай, что именно это я и собрался сделать. Так, говоришь, значит, это Пенси была одной из тех, кто подстрелил меня?

— Это она так сказала, — ответила Блез.

— И как долго ты уже об этом знаешь? — резко спросил он.

— Недавно, — Блез отвела глаза в сторону. — И не сказала, а только намекнула…

— Ты никогда мне не говорила. А я-то думал, ты меня любишь, — усмехнулся он.

Оцепенев от бешенства, Блез даже не смогла вздохнуть — она всегда надеялась, что он не догадывается о её чувствах к нему. И то, что это оказалось не так, выбило девушку из колеи. Терпение с грохотом лопнуло, и она взорвалась:

— Люблю тебя? О, ну, конечно же! Но это не значит, что я ослепла от любви и не вижу, кого именно люблю. И не понимаю, что ты чувствуешь ко мне. А ты меня не любишь.

— Да, не люблю.

— То-то и оно. Может, я решила тебя так наказать. Или ненавидела тебя — чуть-чуть — за то, что ты меня не любишь? Знаешь ли ты, каково это — любить того, кто не любит тебя?! Чтобы понять, через это нужно пройти. Можно подумать, что ты мне всё рассказываешь.

  836