303 
Его плечи чуть заметно дрогнули и расслабились:
— Все в порядке.
Эрмиона протянула руку и, чуть помедлив, он вложил в нее Хроноворот. Надев цепочку себе на шею, она набросила ее и на него, неожиданно отчетливо вспомнив, как они делали это с Гарри три года назад. Она подняла взгляд на Рона. Цепь висела у него за шеей.
— Готов?
Он, чуть нервничая, кивнул.
Взяв Хроноворот большим и указательным пальцами, Эрмиона перевернула его.
Ничего не произошло.
**************
Первое, что он осознал, — тишину. Он так долго томился в темноте и этом нескончаемом шуме, его чуткие волчьи уши ловили каждое колебание этого бесконечного металлического рева Призыва, что тишина потрясла его куда больше, чем грохот взрыва. Последнее, что он помнил из своей человеческой жизни, — он в одной клетке с Сириусом, говорит, чтобы тот уходил, уходил, пока еще есть время…
Лупин открыл глаза. Он лежал на спине на каменной скамье, и над ним был сырой каменный потолок. Темница. Все тело болело, словно его избили камнями. Но он был цел. Он это знал.
Стараясь не обращать внимание на боль в шее, он медленно повернул голову. И увидел Сириуса, куда более усталого, чем в тот день, когда, чтобы успеть на Кинг-Кросс к отправке Хогвартс-Экспресса, ему пришлось перелететь Атлантику на своем мотоцикле. Сириус сидел на полу у его скамьи, вытянув ноги и привалившись спиной к каменной стене. Глаза его зажглись:
— Лунатик?
Лупин повернулся на бок, морщась от боли в сведенных мышцах.
— Сириус… — попытался откликнуться он и не узнал собственного голоса, настолько хриплым и сорванным он был. Он кашлянул. Тоже больно… впрочем, неважно.
Сев, он осмотрел себя: та же самая одежда, что и… вчера? Как долго он был в волчьем обличье?
— Сириус, — чуть громче позвал он. — Что случилось?
Но тот был уже на ногах, он протянул Лупину руку, помогая подняться, и обнял его — так же, как в Визжащей хижине три года назад, словно брата, хотя ни тот, ни другой не имели братьев. Но они были братьями — Сириус и Рем. И Джеймс.
— С тобой все хорошо, — Сириус хлопал его по спине, — все хорошо.
Лупин, чуть поморщившись, отстранился.
— Я… да, со мной все в порядке. Только болит все, словно меня топтал бешеный гиппогриф, но я в порядке. Сириус, как долго я?..
— Два дня, — черные глаза Сириуса потемнели еще больше. — Почти два дня.
— Я ни на кого не напал? — Лупин почувствовал что его рука непроизвольно сжала край одеяла. — Я ничего не сделал?
— Я вызвал доктора, чтобы он тебя осмотрел, — с мрачным видом ответил Сириус. — Но ты его съел.
Глаза Лупина расширились, и он захохотал. Грудь заломило от боли, но смех того стоил.
— Думаю, что ты врешь… Большелапый… Как же ты… Что же ты сделал, чтобы вернуть меня назад?
Поколебавшись, Сириус вытащил из кармана небольшой прозрачный флакон, окованный медью:
— Это не я. Это Снэйп — он дал мне для тебя Волеукрепляющее Зелье.
Лупин вытаращил глаза:
— Правда?
— Угу.
— А что ты для него сделал? Нет, серьезно: он бы в жизни не стал делать что-то для тебя просто так.
— Ну, я согласился голым пробежать по Хогвартсу, вопя во всю глотку «Северус Снэйп — это супер!»
— Какая трагедия, что сейчас не семестр, — некому было восхититься твоей обнаженной натурой!
— Точно, — Сириус улыбнулся, и глаза его сверкнули — так бывало только в присутствии очень немногих людей. Лупин не помнил, чтобы тот улыбался так всем подряд. Снова опустив взгляд к флакону в его руках, он удивился: руки Сириуса были в плотных кожаных перчатках, похоже, драконоустойчивых, доходивших почти до локтей. Левый рукав был разорван и окровавлен.
— Это сделал я, — подумал Лупин, и сердце у него екнуло.
— Большелапый… А как ты заставил меня выпить зелье?
— Ты был довольно далеко, — резко произнес Сириус. — Так что это было вовсе несложно. Кроме того, я позаимствовал у Нарциссы ее садовые перчатки, в них она обычно стрижет Огнеловки в саду перед домом.
— Но я не кусался? — взволнованно спросил Лупин. — А?
— Нет, — покачал головой Сириус. — А вот тут напрашивается интересный вопрос: если бы кусался — обернулся бы я собакой? Лупин присел на скамейку — скорее от истощения, и улыбнулся:
303 
