116 
— Разве ты не помнишь? — пустые глаза Слитерина не отрывались от неё. — Я же говорил тебе, что никогда не умру по-настоящему.
— Нет! — ожесточённо воскликнула Гермиона. — Я не помню, потому что я не та, кем вы меня считаете! — она безнадёжно взглянула ему прямо в лицо, похожее на обтянутый кожей череп. — Ровена Рэйвенкло мертва! Она мертва вот уже тысячу лет!
Рука в перчатке рванулась к её горлу. На какое-то мгновение ей показалось, что сейчас её будут душить. Но затем она с ужасом увидела у него в кулаке Эпициклическое Заклятье.
— Ты хранишь у себя на шее жизнь моего потомка, — проговорил он. — Так же, как и Ровена хранила мою. Когда я проснулся, первое, что я увидел, было твоё лицо — я видел тебя его глазами. Ещё я увидел, что он любит тебя — как и я когда-то любил её. История повторяется… Его глазами я видел также и Годрика, — голос Слитерина внезапно перешёл в рык. — Когда она бросила меня и ушла к Годрику, рухнуло всё, над чем я трудился, всё, чего я почти достиг. И вот этого я не допущу снова, любимая.
— Я не ваша любовь! — в отчаянии выкрикнула Эрмиона.
— Может быть, и нет, — сказал Салазар. — Но ты будешь ею.
* * *
Джинни сидела на кухне, вслушиваясь в тиканье часов, когда распахнулась дверь и вошли усталые Гарри, Рон и Драко, неся свои мётлы. Но если Драко и Рон выглядели просто измученными, то Гарри выглядел на порядок хуже, словно ему пришлось пройти через какое-то ужасное испытание.
Рон и Драко кинули мётлы в угол, Гарри — бережно поставил свою рядом с дверью. Джинни с бьющимся сердцем смотрела на него, борясь с желанием подбежать и обнять: у него был такой несчастный вид…
Рон подошёл к ней и положил руку на плечо:
— Есть новости? — тихо спросил он.
Джинни покачала головой:
— От неё — ничего.
Никто из них, казалось, не был особенно удивлён, услышав это.
— Спасибо, что ждала, Джин, — голос Гарри был бесцветным, почти мёртвым.
— Вы выяснили что-нибудь? — обеспокоенно спросила Джинни.
Гарри пожал плечами:
— И да, и нет.
— С ней всё в порядке?
Повисло тяжёлое молчание. Затем Гарри сказал:
— Пойду умоюсь. Скоро вернусь, — он повернулся и направился вверх по лестнице.
Джинни в предчувствии чего-то ужасного взглянула на Рона:
— Что произошло?
Рон вздохнул и покосился на Драко, прислонившегося к стене.
— Мы встретились с Крумом… — начал он и рассказал Джинни всё. — Думаю, нам очень повезло, — заметил он, когда закончил. — Никто нас не поймал, а когда мы сняли заклинание с Виктора, он, кажется, чувствовал себя нормально. И ничего не помнил из того, что сказал под действием заклятья. Он даже не помнил, почему мы к нему пришли.
— Мне пришлось попросить у него автограф, — Драко пытался говорить шутливым тоном. — Это было самое дикое событие вечера.
— Что с Гарри? — Джинни смотрела на брата, пытаясь прочесть ответ в его глазах — как в детстве, когда у неё всегда получалось. Получилось и сейчас. Глаза Рона говорили: "Ему очень плохо… и хотел бы я, чтобы тебя это не волновало".
— Ему надо поспать, — сказала Джинни. — Вам всем надо отоспаться.
— Могу пожелать тебе удачи — попробуй убедить его в этом, — уронил Рон.
— Он так переживает из-за Эрмионы? — спросила она.
— Нет, — произнёс Драко. — Из-за Виктора. Он начинает понимать, на что способен, когда доведён до крайности. И боится этого.
Рон пристально взглянул на Драко:
— Ты-то что об этом знаешь?
— Больше, чем ты думаешь, — Драко опять начал тянуть слова, хотя и не так демонстративно и презрительно, как раньше. Потом пожал плечами и вышел на улицу, громко хлопнув дверью.
— Я пойду проверю, всё ли в порядке с Гарри, — сказала Джинни, не обращая внимания на выражение лица Рона, и стала подниматься наверх.
* * *
Драко стоял в саду перед домом Висли, и серебристый лунный свет дождём лился на него. Воздух был влажным и свежим, пахло мятой, розмарином и сырой землёй. Сады вокруг Имения Малфоев пахли совсем иначе: металлом, перцем и кровью.
Драко повернулся лицом к югу — туда, где был его дом, полез в карман за палочкой и с внезапным раздражением обнаружил, что карман пуст.
…И наплевать! — подумал он.
116 
