Особенно,... 
17 
— Что ты там такое плетешь, Логан? Если уж кому и можно говорить о том, что нужно Джиллиан, так это мне. Я ее с детства знаю. В послании четко говорится, чтобы я приезжал за ней. Увидев ее сегодня, я намерен действовать именно так.
Рэмси медленно поднялся, расправляя свои массивные плечи, — он на добрых два дюйма возвышался над шестью с лишним футами (6 футов = 1, 83) Куина.
— Сдается мне, в послании, адресованном мне, не написано того же самого только потому, что Сент-Клэр знал, что я с ней не знаком. Какая разница — мне уже давно пора обзавестись женой, и я собираюсь предложить этой славной девчонке нечто получше, чем повесить свою ночную рубашонку — если она вообще их носит, да я, клянусь, и не стал бы возражать, если она от них откажется, — на спинке кровати какого-то завалящего фермера с Равнины.
— Кто и кого тут называет фермером?! Я самый что ни на есть негоциант и стою больше, чем все твои нечесаные тонкозадые коровенки, если их еще удастся продать!
— Х-ха! Не мои тонкозадые коровенки принесли мне мое состояние, ты, равнинная плесь!
— Ну да — скорее всего, ты его нажил набегами на честных жителей Равнины, — не отступал Куин. — И что такое «плесь», черт тебя побери?
— Как раз то самое, чего на Равнине своими плоскими мозгами никогда не поймут.
— Прошу вас, джентльмены, — в Главном зале с озабоченным выражением на лице показался Хэтчард. Два десятка лет прослужив начальником стражи, он всегда чуял, в каком конце страны затевается битва, а эта чуть было не разгорелась у него под носом. — Нет надобности ссориться по этому поводу. Попридержите свои языки и потерпите самую малость, поскольку Джибролтар Сент-Клэр поручил мне вам кое-что передать. И сядьте, прошу вас, — жестом он пригласил их занять места у камина. — По опыту знаю, что те, кто стоит лицом друг к другу, редко слышат то, что им говорят.
Рэмси и Куин продолжали стоять, меряя друг друга яростными взглядами.
Джиллиан вся напряглась и едва сдержалась, чтобы не высунуть голову между стойками балюстрады. Что же еще придумал отец? Рыжий проныра Хэтчард был другом ее отца на протяжении многих лет, и тот очень редко пренебрегал его советами. Лисьи черты лица начальника стражи в точности соответствовали его уму и способностям: он был хитер и ловок, как лис. Барабаня длинными тонкими пальцами по рукоятке меча, Хэтчард в нетерпении ждал, пока двое мужчин не выполнят отданную им команду.
— Сядьте, — убедительно повторил он.
Рэмси и Куин с явной неохотой вернулись в свои кресла.
— Весьма рад вашему незамедлительному прибытию, — сказал Хэтчард, несколько смягчившись. — Но, Гримм, отчего твоя лошадь бродит по двору?
— Она не любит стоять в загоне, — негромко ответил Гримм. — Она кому-нибудь мешает?
Джиллиан закатила глаза: «Какой хозяин, такая и лошадь!».
— Мне — нет. Но если она потопчет цветы Джиллиан, ты можешь нажить на свою голову небольшие неприятности. — Несколько удивленный, Хэтчард опустился в свободное кресло. — Вообще-то, по-моему, ты наживешь на свою голову небольшие неприятности независимо от того, что будет делать твоя лошадь, Гримм Родерик, — со смешком продолжил он. — Рад снова тебя видеть — сколько лет, сколько зим… Может, поучишь чему-нибудь моих людей, пока ты здесь?
Гримм ответил коротким кивком.
— Так зачем Джибролтар нас сюда вызвал, Хэтчард?
— Я думал подождать, пока вы тут немного обживетесь, прежде чем передать вам его слова, но вы уже и сами почти все поняли. Сент-Клэр велел вам явиться именно ради своей дочери, — признал Хэтчард, задумчиво теребя короткую рыжую бороду.
— Я так и знал, — самодовольно заметил Рэмси.
Джиллиан тихонько зашипела: «Да как же он посмел?!». Опять ухажеры, да еще среди них тот, кого она поклялась ненавидеть до конца своих дней — Гримм Родерик. Скольких еще женихов пришлет ей отец, прежде чем сможет понять, что она выйдет замуж лишь в том случае, если отыщет любовь, подобную той, которая была между ее родителями? Откинувшись на спинку кресла, Хэтчард обвел спокойным взглядом всех троих.
— Он рассчитывает на то, что до его возвращения она выберет одного из вас, то есть, чтобы ее покорить, у вас есть время до конца осени.
— А если она не захочет? — спросил Гримм.
— Захочет, — скрестивший руки на груди Хэтчард являл собой воплощение самонадеянности.
— А Джиллиан об этом хоть знает? — негромко поинтересовался Гримм.
— Да-да, она двуличничает или же невинна? — язвительно подхватил Куин.
17 
