Особенно,... 
29 
– А как ребенок?
Нэн опустила глаза:
– Вроде в порядке.
Тася слабо улыбнулась:
– Я пришла попрощаться с тобой перед отъездом.
– Вы очень добры, мисс. – Нэн стыдливо сунула руку под матрас и вытащила оттуда маленькую вещицу. Это была иконка. – Вот. – Девушка благоговейно обвела пальцем лицо Богоматери. – Она ваша. Простите, что я взяла ее, мисс Биллингз. Вы были такой доброй ко мне, а должны бы меня ненавидеть.
Тася вроде бы безучастно взяла образок, хотя сердце ее дрогнуло и забилось сильнее от счастья, что она получила его обратно.
– Я хочу тебе кое-что дать. – С этими словами она протянула Нэн узелок из носового платка. – Ты его продашь, а деньги, которые за него выручишь, оставишь себе.
Нэн с любопытством развязала платок, и глаза ее широко открылись при виде золотого перстня.
– О, мисс Биллингз, неужели вы хотите отдать его мне?!
Она попыталась вернуть его Тасе, но та отказалась:
– Он понадобится тебе и ребенку.
Нэн заколебалась, рассматривая перстень.
– Где вы его взяли?
Губы Таси дрогнули в улыбке.
– Не тревожься. Я его не украла. Он принадлежал моему отцу. Уверена, что он одобрил бы мой поступок. Пожалуйста, возьми его.
Нэн зажала перстень в руке и шмыгнула носом.
– Мисс Биллингз, почему вы все это делаете?
На это не было простого ответа. Тася не могла позволить себе быть великодушной, когда ее собственные силы на исходе. Но ей было так приятно помочь Нэн. Какое-то Мгновение человек смотрел на нее с благодарностью… Это дало ей возможность почувствовать себя сильной и нужной. И потом, ведь речь шла о ребенке. Тасю ужасала мысль о том, что нежная новая жизнь войдет в неприветливый мир без отца, без пищи, без дома. Немного лишних денег ничего не решат, но, возможно, дадут Нэн какую-то слабую надежду.
Она поняла, что Нэн ждет от нее ответа.
– Я знаю, что такое оказаться одной и в беде.
Глаза Нэн устремились на живот Таси.
– Вы хотите сказать, что тоже…
– Не в такой беде, – криво улыбнулась Тася. – Но пожалуй, не менее серьезной.
Не выпуская перстня из рук, Нэн шагнула вперед и порывисто обняла ее.
– Если у меня будет мальчик, я назову его Биллингз.
– О Боже! – Глаза Таси заискрились весельем. – Лучше сократи его до Билли.
– А если девочка – Карен. Ведь вас так зовут?
Тася опять улыбнулась и ласково проговорила:
– Назови ее Анна, по-моему, так будет красивее.
***
На утренних занятиях Эмма казалась рассеянной и не так внимательно, как всегда, слушала Тасю. Растянувшийся у их ног Самсон перевернулся на спину и приглашающе подставил им свой мохнатый живот. Он лежал тихо и, казалось, понимал, что сегодня нельзя попадаться на глаза ни раздраженной домоправительнице, ни сердитому отцу. Время от времени Эмма подталкивала его под ребра ногой, тогда он поворачивал голову и радостно ощеривался, свешивая язык.
– Мисс Биллингз, – вдруг спросила Эмма, прервав чтение параграфа о римской военной стратегии, – Нэн собирается родить ребенка? Ведь так?
Растерянная Тася удивилась, откуда девочка успела так быстро все узнать.
– Это неподходящий предмет для обсуждения, Эмма.
– Ну почему мне никто ничего не объяснит? Разве для меня не более важно знать о реальной жизни, а не о всякой замшелой истории?
– Возможно, когда ты станешь постарше, кто-нибудь объяснит тебе все эти вещи, но пока…
– Это случается, когда мужчина и женщина спят в одной постели? Правда? – Глаза у Эммы были понятливые. – Ведь это происходит так? Нэн и Джонни спали вместе. А теперь должен родиться ребенок. Мисс Биллингз, зачем же Нэн разрешила мужчине спать с ней в одной постели, если знала, что потом у нее будет ребенок?
– Эмма, – мягко произнесла Тася, – ты не должна задавать мне такие вопросы. Мне не положено отвечать на них.
У меня нет на это разрешения твоего отца…
– Но как же тогда я узнаю об этом? Или это какой-то ужасный секрет, который могут понять только взрослые?
– Нет, не ужасный. – Тася нахмурилась и потерла пальцами виски. – Просто это…, очень личное. На такие вопросы тебе ответит женщина, которую ты любишь, которой доверяешь… Возможно, твоя бабушка…
– Я доверяю вам, мисс Биллингз. И я очень беспокоюсь, когда думаю о вещах, про которые ничего не знаю толком. Когда мне было восемь лет, моя тетя увидела, что я целуюсь с одним из деревенских мальчишек, и очень рассердилась. Она сказала, что из-за этого может быть ребенок.
29 
