86 
– Не твое дело, – холодно ответила я.
– Этим вечером я видел над городом двух Охотников, мисс Лейн. Рискну предположить, что на самом деле их больше. Гораздо больше. Тащите свою задницу домой.
Меня проморозило до костей. Он сказал, что хотел, и бросил трубку.
Я не могу объяснить, как на меня действует слово «Охотники», но оно задевает меня за живое. Оно проникает в самое сердце, в то место, которое я привыкла считать безопасным, но которое больше не будет таковым до тех пор, пока в нашем мире разгуливают Фейри. Подозреваю, что определенные вещи запрограммированы в ши– видящих на уровне ДНК и реакцию нашего организма на них нельзя ни контролировать, ни игнорировать, ни терпеть.
– Ты побелела как полотно, красотка. Что– то случилось?
Я прикинула свои возможности – их, как таковых, особо не было. Либо я прямо сейчас бегом отправляюсь в магазин, либо жду несколько часов, но если Охотники на пути сюда, то за несколько часов они явно до меня доберутся.
– Ничего. – Я бросила деньги на счет, добавила немного мелочи на чаевые.
Почему Бэрронс не приехал за мной? Мой телефон снова зазвонил. Я нажала на кнопку соединения.
– Помимо того что я сделал бы нас лишь более крупной мишенью, я сейчас немного занят, – сказал Бэрронс. – Держитесь поближе к зданиям или под кронами деревьев, насколько это возможно. Если сможете, попытайтесь затеряться в толпе.
Он что – телепат?
– Я могу вызвать такси.
– Вы видели, кто в последнее время их водит?
Нет, но уверена, что после его слов начну присматриваться.
– Где вы?
Я ответила.
– Это недалеко. Все будет в порядке, мисс Лейн. Только побыстрее выметайтесь оттуда, пока их не стало слишком много.
Я бросила телефон и дневник в сумочку и поднялась на ноги.
– Куда ты? – спросил Кристиан.
– Мне нужно уходить. Кое– что приближается.
Какие бы преступления я ни приписывала Бэрронсу, я была уверена, что он сможет меня защитить. Если в городе этой ночью рыщут Охотники, то пусть уж на моей стороне окажется самый опасный человек из всех, кого я знаю, а не двадцати– с– чем– то– летний шотландец, который знал мою сестру (на данный момент, к сожалению, покойную) – и, судя по всему, оказался не способен ее защитить.
– Я хочу знать все. Могу я встретиться с тобой в Тринити?
Он поднялся.
– Что бы ни происходило, Мак, позволь мне помочь тебе.
– Ты станешь лишь обузой.
– Ты этого не знаешь. Я могу оказаться полезен.
– Не дави на меня, – холодно ответила я.
Мне осточертело, что на меня давят.
Кристиан окинул меня изучающим взглядом, потом кивнул.
– Приходи ко мне в Тринити. Поговорим.
– Скоро приду, – пообещала я.
Выйдя из паба, я удивилась своей глупости. Я сидела там, считая, что Ровена была последним неучтенным фактором, вставшим наконец на свое место. Я была занята анализом своей воображаемой игровой доски, я рассуждала и делала выводы, чувствуя себя очень умной, а игрок, о котором я даже не подозревала, сидел и пил неподалеку, ничем не отличаясь от остальных посетителей, и он знал обо мне куда больше, чем мне было известно о нем.
И я снова почувствовала себя дурой. Ну и куда на моей доске следует поставить Кристиана МакКелтара?
Я мысленно ударила по доске, разбивая ее на кусочки, и шагнула в ночь. Хрен с ней. В данный момент мне нужно вернуться в книжный магазин, не попавшись на глаза моим смертельным врагам – монстрам, чье предназначение заключалось в охоте и уничтожении таких, как я.
В детстве, когда я пыталась убедить папу, что тройка в моем табеле на самом деле почти четверка, он сказал очень умную вещь: «Мак, детка, «почти» не имеет значения при взрыве гранаты или ударе подковой».
Я была почти у цели, я практически добежала до дома, когда Охотники нашли меня.
15
Казалось, что, пока я сидела в пабе, родился новый Дублин, и я поняла, что, если не считать короткой вечерней поездки по Темпл Бар Дистрикт, я уже больше месяца не появлялась на улицах города. Слишком давно я в последний раз присматривалась к окружающему миру.
Ночь была их временем, и они гуляли целыми стаями. Носороги водили такси. Невидимые какой– то неизвестной мне касты, жутко бледные и болезненно тощие, лишенные рта, с огромными влажными глазами, в которых светился зверский голод, толкали перед собой тележки с товарами.
86 
