Особенно,... 
143 
Макс молчал, рассеянно гладя ее спину.
Лизетта вопросительно посмотрела на него:
– Макс, как это так он знает, что случилось с ней, а ты – нет?
Он бросил на нее насмешливый взгляд.
– Этьен был ее любовником, а любовникам всегда известно больше, чем мужьям. Очевидно, Корин рассказала о чем-то Этьену и тот предполагает, что я тоже знаю это. – Макс печально вздохнул. – Я уверен только в том, что не убивал ее.
Лизетта задумчиво закусила губу.
– Этьен губит себя. Невозможно смотреть на него без жалости и презрения. Ни одна семья не хочет выдавать за него дочь. Никто никуда не приглашает его. Как ты думаешь, что сделает с ним семья?
– Я бы мог предложить кое-что, – мрачно сказал Макс.
– Кажется, я знаю, почему Этьен так много пьет.
– Просто он распустившаяся свинья.
– Нет, скорее из-за… болезненной привязанности к тебе.
– Болезненной привязанности? – Макс вопросительно посмотрел на нее. – Хотелось бы знать, откуда у вас такие мысли, мадам?
– Ну, ты сам говорил, что вы когда-то были близки, как братья. И разрыв произошел, потому что Этьен во всем завидовал тебе. Разве невозможно любить и ненавидеть одновременно? Именно это и происходило с Этьеном. Подобные чувства он испытывает и сейчас. Он соблазнил твою первую жену, так как хотел причинить тебе боль. Он оскорбил меня, зная, что это разозлит тебя. Однако где-то внутри он чувствует свою вину и потому напивается.
– Мне наплевать, отчего он пьет. Но если он еще раз приблизится к тебе, я…
– Нет, нет… не говори так! – Лизетта решила отвлечь его. – Э… ты расскажешь Ирэн о том, что произошло?
Макс покачал головой:
– Нет смысла рассказывать ей об этом.
– Нет, есть! Если не мы, то ее подруги сообщат ей обо всем, и она рассердится на нас.
Макс нахмурился:
– У меня нет времени трижды пересказывать ей всю эту историю, когда она в таком состоянии, и потом целый час успокаивать ее. Лучше ты расскажи.
– Но ведь она твоя мать.
– Я попрошу Александра.
– Ирэн не поверит ему, если он скажет, что теперь все в порядке. Так же как и мне. Только ты можешь успокоить ее.
– Ирэн поверит тебе. Она обожает тебя. – Макс улыбнулся и потянул ее под себя. – Скажи, что поговоришь с ней. – Он отвернулся, так как Лизетта ударила его подушкой. – Скажи, что поговоришь.
– Никогда!
– Ты сделаешь это, – настаивал он и, схватив ее за запястья, прижал их по обеим сторонам головы. Лизетта вызывающе посмотрела на него.
– С Ирэн должен разговаривать ты, а не я.
– Это твое мнение, дорогая. А когда наши мнения расходятся, ты должна уступать мне.
– Чудовище! – пробормотала она. – Ты не можешь силой заставить меня делать что-либо.
– Я добьюсь твоего обещания, прежде чем кончится ночь, – улыбнулся он.
– Каким образом? Ты же сказал, что никогда не будешь бить меня.
– Есть и другие способы принуждения, детка.
Лизетта с любопытством посмотрела на него, размышляя над его словами, пока не поняла по его взгляду, чего он хочет. Глаза ее округлились, и она попыталась удрать.
– Нет…
Больше ей ничего не удалось сказать, так как его губы заглушили ее слова. Он ловко овладел Лизеттой и вознаградил ее за покорность безграничным наслаждением.
* * *
Новый Орлеан был охвачен сплетнями по поводу происшедшей на балу стычки. Вражда между Этьеном Сажессом и Максимилианом Волераном была всем хорошо известна, но события на балу у Лежера стали из ряда вон выходящими. Скандальная история о том, как пьяный Сажесс заигрывал с миловидной рыжеволосой женой Волерана, не раз пересказывалась и обрастала слухами, передаваемыми из одного дома в другой.
Говорили, что молодая мадам Волеран оказалась наполовину раздетой в галерее. Один из свидетелей утверждал, что слышал, как Волеран поклялся отомстить всем членам семьи Сажессов, независимо от степени родства. Некто заявил, что Волеран угрожал задушить и свою вторую жену, если она только взглянет на другого мужчину.
Когда Макс пришел в свою контору в городе, он почувствовал повышенное внимание к себе. Потребовалось не так уж много времени, чтобы восстановить прежнее недоверие и подозрение к нему. Где бы он ни появлялся, везде слышалось возбужденное шушуканье. Женщины опять начали боязливо посматривать на него, как на желанное, но опасное дикое животное. Мужчины бросали сдержанные взгляды с едва заметным вызовом, как маленькие мальчики, столкнувшиеся со школьным хулиганом. С чувством отвращения Макс постарался как можно быстрее закончить свои дела. Очевидно, такова его судьба – терпеть злословия, независимо от того, заслужил он их или нет.
143 
