Особенно,... 
141 
– Разве так уж нелепо спросить мужа, куда он собирается пойти среди ночи?
– Большинство женщин полагают, что их мужья встречаются с любовницами.
Из уст Лизетты готовы были вырваться грубые слова, но она прикусила язык – Макс никогда не злился, если она не говорила резких слов.
– Но у тебя нет любовницы, – сказала она и протянула руки, коснувшись тыльной стороной пальцев его напряженной груди. Он отпрянул от нее, как от раскаленного угля. – Милый, не могут ли твои планы подождать до утра?
Макс насмешливо посмотрел на нее.
– Нет.
– Тогда… не буду мешать. – Лизетта с удрученным видом подняла на него свои карие глаза. – Но… ты не мог бы обнять меня, прежде чем уйдешь? У меня не выходит из головы то, что произошло вечером, и я… – Она прикусила нижнюю губу. – Только на одну минуту…
Макс колебался:
– Не могу. Ты не понимаешь. Я…
– Полминуты… – Лизетта закрыла глаза, едва сдерживая слезы. – Ты отказываешь мне, когда я очень нуждаюсь в тебе?
– Проклятие, я… – Он нахмурился и не двинулся с места, когда она подошла ближе и прильнула к его груди. Он осторожно обнял ее. Его состояние не помешало ему обратить внимание на дурманящий запах ее волос, на тепло ее тела под тонкой тканью ночной сорочки и халата, а также почувствовать ее дыхание, когда она уткнулась лицом в его рубашку.
– Я всегда чувствую себя в безопасности в твоих объятиях, – прошептала она. Ее руки скользнули ему за спину, и она почувствовала щекой учащенное биение его сердца. – Ты все еще хочешь поколотить меня за то, что я сделала сегодня вечером? За то, что помогла Александру и Генриетте?
В его голосе уже не было жесткости, когда он ответил:
– Я никогда не говорил, что собираюсь поколотить тебя.
– Ты сказал, что перекинешь меня через колено и…
Он прервал ее раздраженным вздохом:
– Ты действительно думаешь, что я могу поднять на тебя руку?
– Ты был очень искренен. – Он ответил тирадой тихих ругательств, отчего Лизетта покраснела. Смущенная, она прижалась щекой к его плечу. – Сожалею, что так получилось, но ты не стал слушать меня, когда я пыталась рассказать об этом раньше.
Макс едва сдерживался, чтобы не сжать ее в своих объятиях, не покрыть поцелуями и не сказать, что она может делать все, что захочет, как угодно долго. Скрипя зубами, он попробовал оторвать ее от своей груди. Она еще сильнее прижалась к нему.
– Поцелуй меня, прежде чем уйдешь, – попросила она. – Только один раз.
– Лизетта, ты пытаешься…
– Ну, полпоцелуя?
Смягчившись, Макс чмокнул ее в губы и отстранился. Лизетта скрыла свое ликование, зная, что теперь ничто не помешает удержать его этой ночью.
– Это вовсе не поцелуй. – Она недовольно надула губки.
– Это половина. А теперь отпусти мою шею.
Лизетта не пошевелилась.
– Никогда не думала, что ты можешь быть таким скупым.
Макс пристально посмотрел на нее:
– Ладно, один поцелуй, и я ухожу. Поняла?
Лизетта кивнула, закрыв глаза и приподняв лицо.
Он обхватил ее голову обеими руками и приник губами к ее губам. Кончик его языка сладостно ласкал ее губы. Он надавил немного, и его язык проник в ее рот.
Лизетта прижалась к нему всем телом. Ее руки обхватили его шею, пальцы зарылись в густые волосы. Макс одной рукой приподнял ее голову, а ладонью другой руки крепко прижал ее к себе. Она томно отвечала ему, погружаясь в омут жгучей страсти.
Когда он отпустил ее, она жадно вдохнула воздух, отступив на шаг назад. Он двинулся вслед за ней и схватил ее за бедра, возвышаясь над маленькой босоногой фигуркой.
– Макс, – прошептала она, чувствуя, что ere. нетерпение передается ей. – Послушай меня…
Он снова завладел ее губами, не в силах остановиться. По всему его телу пробежала дрожь, когда Лизетта прижалась к нему. С тихим стоном он потянул вниз верхнюю часть ее халата, обнажив белые плечи. Вся его сдержанность улетучилась при одной только мысли, что он может войти в нее, слышать ее страстный шепот, чувствовать трепет ее тела, когда он пронзает ее.
– Я люблю тебя, – простонала Лизетта, откидывая назад голову, в то время как его алчный рот блуждал по ее шее. Он нежно покусывал ее кожу, а она изгибалась, прижимаясь к нему с замирающим от наслаждения сердцем. Ее дрожащая рука двинулась вниз по его животу, пока не достигла горячей напряженной плоти. Лизетта начала жадно ласкать его мужское естество, часто дыша в предвкушении блаженства, а он накрыл ее руку своей.
141 
