Последние отзывы

  89  

Когда она вошла в дом, на столике консьержа её ожидала карточка. Она не была подписана и гласила: «Буду ждать в офисе Вирджила в «Кей Арене» в 18.00». Странная просьба. В «Кей Арене» Тай будет готовиться к третьей игре. Фейт знала, что он был таким же осторожным, как и она, когда речь шла о том, что их могут заметить вместе, и гадала, что могло заставить его захотеть увидеться с ней.

В полшестого она надела форму команды и решила, что это, должно быть, что-то действительно важное, но когда зашла в офис, в её кресле, закинув ноги на стол, сидел не Тай.

— Зайди и закрой дверь, — сказал Лэндон. На его бесцветных губах играла чрезвычайно самодовольная улыбка.

Фейт не двинулась. Она смотрела в холодные глаза единственного человека на земле, который по-настоящему пугал ее.

— Нам не о чем говорить.

Лэндон снял ноги со стола и подтолкнул к ней папку:

— Ты ошибаешься, Лейла. Мы собираемся поговорить о твоем любовнике и о том, как быстро ты продашь мне команду отца.

Сердце Фейт выпрыгивало из груди, когда она подошла к столу и открыла папку. Внутри были фотографии её и Тая. Их было четыре, но самая обличающая фотография была сделана в ночь, когда Фейт вышла из пентхауса в одном плаще. Снаружи было темно, но фотография ясно изображала Тая, целующего её, когда его рука была у неё под плащом и обхватывала её грудь. У Фейт упало сердце, и она подумала, что её вырвет на стол и на серый костюм Лэндона.

— Я думаю, что не хочу платить сто семьдесят миллионов за команду.

— И что произойдет, если я не продам? — спросила она, хотя считала, что знает ответ.

— После того как пошлю снимки в газеты, я их увеличу и развешу по всему городу рядом с другими афишами, изображающими тебя с капитаном.

Она считала неправильно. Она думала, что он остановится на угрозе отправить снимки в «Сиэтл Таймс». Мысль о них с Таем в таком виде на афише добавила панику к страху в её ухнувшем вниз желудке.

— А почему ты думаешь, что меня волнует мнение людей об этом? Мне приходилось испытывать и большие унижения.

— Я не думаю, что это тебя волнует. Ты стриптизерша, и морали у тебя нет. Ты бесстыжая, но не думаю, что ты захочешь унизить капитана и остальную команду. Особенно когда, похоже, они на самом деле могут выиграть Кубок.

Она верила ему. Она верила, что он сделает то, о чем говорит.

— Твой отец всегда говорил, что ты маленький козел.

Глаза Лэндона сузились:

— Мой отец был дураком, имеющим склонность ко всякому мусору. — Он встал: — Мои адвокаты пришлют тебе документы завтра. Подпиши их и отправь обратно. Как можно скорее, иначе цена упадет ещё больше. Я думал о том, что ты мне просто подаришь команду, но боже упаси, чтобы кто-то подумал, что у нас есть какие-то общие дела.

Фейт не волновали деньги.

— Что ты собираешься делать с командой? — Она не могла поверить, что это происходит. Не сейчас. Горло сжалось, и она облизала сухие губы. — Собираешься её перевезти?

Лэндон покачал головой.

— В этом нет необходимости сейчас, когда команда так успешно играет в плей-офф. Я оставлю её в Сиэтле. — Он снова улыбнулся: — Не могу сказать того же про твоего любовника. Его продадут, как только я улажу детали.

Удары всё сыпались. Этот был точно в сердце.

— Почему? Он делает то, для чего его нанимал Вирджил.

Лэндон немного откинул голову и посмотрел на неё своим ледяным взглядом:

— С трудом верится, что мой отец нанимал мистера Саважа для того, чтобы тот трахал его жену.

— Ты продашь капитана, который вывел команду в финал чемпионата только потому, что ненавидишь меня?

— К сожалению, мистер Саваж связался с тобой, а я не хочу, чтобы кто-то из вас был рядом с моей командой.

Фейт посмотрела на сидевшего перед ней человека, единственного человека на земле, которого боялась, и солгала, чтобы спасти единственного человека, которого по-настоящему любила. Она пожала плечами и сказала:

— Продай его в хоть «Торонто», мне нет до этого дела, — упомянув одну из команд, набравших меньше всего очков в сезоне. — Хотя сомневаюсь, что они его захотят. Сейчас он персона нон грата в Канаде. Хотя это как раз то, что заслуживает этот придурок. Чтобы его заставили играть за худшую команду, которая ненавидит его.

— Только не говори, что он уже от тебя устал.

  89