Особенно,... 
71 
Фейт поставила «бентли» в гараж и доехала на лифте до последнего этажа. Её жизнь изменилась так сильно и за такой короткий промежуток времени. Медленное и спокойное существование превратилось в вихрь совещаний и встреч. Если раньше она должна была лишь решать «что надеть», то теперь «сколько заплатить в первом раунде драфта в следующем сезоне». И хотя ей оказывалась большая помощь при принятии последнего решения, ответственность была так велика, что Фейт сломалась бы от давления, если бы могла остановиться и отдохнуть достаточно, чтобы иметь хотя бы немного времени подумать об этом.
Она открыла дверь в пентхаус и была встречена лишь поскуливанием Пебблс и светом на кухне.
Никакого «Sexual Healing» в проигрывателе или хихиканья из комнаты матери.
Фейт прошла через кухню по коридору к своей спальне. Сняв пиджак, бросила его на стул. Припомнить, когда в последний раз Вирджил останавливался в пентхаусе, она не могла, но это было так давно, что нигде не осталось и следа от пребывания мужа. Ни одежды или галстука. Ни обуви или расчески. В ванной, отделанной мрамором, не оказалось даже его зубной щетки.
Единственной принадлежавшей Вирджилу вещью был экземпляр «Дэвида Копперфильда», который Фейт забрала из большого дома в тот день, когда ушла оттуда. Она села на кровать и включила лампу. Пебблс запрыгнула на колени к Фейт, когда та взяла книгу с ночного столика, провела рукой по темно-коричневой обложке, поднесла томик к лицу и вдохнула запах старой бумаги и потертой кожи. Вирджил всегда пах дорогим одеколоном, но на книге не осталось ни малейшего его следа.
Пебблс сделала три круга около ноги Фейт, затем вытянулась вдоль её бедра. Та погрузила пальцы в густую шерсть пекинеса. Глаза наполнились слезами. Фейт скучала по Вирджилу. Она скучала по его дружбе и мудрости, но, закрывая глаза, видела не своего покойного мужа. А другого мужчину. Мужчину, который не слишком часто улыбался, но который делал другие замечательные вещи своим ртом. Красивого, сильного мужчину, который заставлял Фейт чувствовать себя в безопасности в его руках, когда он прижимал её к стеклу в солярии и занимался с ней любовью. Мужчину, который смотрел на неё через комнату, от чего в животе появлялась и легкость, и тяжесть, и покалывание одновременно. Мужчину, который вызывал желание подойти к нему и положить голову на его обнаженную грудь.
Фейт открыла глаза и стерла слезу со щеки. Она только что похоронила мужа и не могла перестать думать о другом мужчине. Что это говорит о ней? Что она ужасный человек? Такой ужасный и безнравственный, как всегда считал Лэндон?
В книге о скорби, которую она читала, советовали подождать целый год, прежде чем ходить на свидания или вступать с кем-то в отношения. Хотя можно ли назвать случившееся прошлой ночью с Таем «свиданием или отношениями»? Нет, совсем нет. Той ночью был лишь секс. Удовлетворение зуда. Освобождение и нахождение облегчения.
Но если всё так и было, то откуда взялись эти теплые покалывания сегодня? Откуда взялось желание пересечь комнату и положить голову на обнаженную грудь Тая? После удовлетворения этого самого зуда четыре раза за ночь не должна ли Фейт прийти в себя? Если бы то был просто секс, не должна ли она успокоиться на некоторое время? Особенно учитывая, сколько времени она обходилась без этого?
Фейт провела рукой по шерсти Пебблс, и песик перевернулся, подставив животик. Это было чем-то большим, чем секс. Происходило что-то, что пугало ее. Это не любовь. Фейт не любила Тая Саважа. Она влюблялась несколько раз и знала, что это за чувство. Любовь была приятной, теплой и удобной — как любовь, которую Фейт испытывала к Вирджилу. Или же была горячей и всепоглощающей — как любовь, которую она испытывала к предыдущим своим парням. Та любовь не казалась чем-то неправильным. Как будто достаточно одного неверного движения, и твоя жизнь полетит кувырком.
Это была не любовь. А катастрофа, готовая вот-вот случиться.
* * *
Следующим утром Фейт встретилась с директором Фонда «Чинуков». Её звали Миранда Сноу, и, казалось, она искренне рада встрече.
— Мой ассистент сегодня не работает, — сказала Миранда, передавая несколько брошюр миссис Даффи. — Это различные благотворительные учреждения Фонда «Чинуков».
Фейт все просмотрела: результаты работы Фонда впечатляли. Каждый год «Чинуки» проводили соревнование по гольфу со знаменитостями, чтобы собрать деньги для игроков и бывших игроков, получивших травмы и нуждавшихся в расширенной реабилитации, которую не покрывала их личная медицинская страховка.
71 
