Особенно,... 
94 
— Сведения о русской подводной лодке в лодочном канале, о встречах с HJIO, втором пришествии, о нескольких бешеных волках в районе больничного парка, а еще ежевечерние звонки женщины, предлагавшей всем, кто заинтересуется, бесплатный секс.
— Я уже рассказывал тебе?
— Тридцать один год назад. Ты тогда жаловался на нелепые звонки всякий раз, когда тебя расстраивал ход дела.
— Значит, тебе приходилось выслушивать это часто.
— Не меньше тысячи раз.
— Хмм.
— Я уверена: Скай прекрасно понимает, что будет много звонков, в том числе и от не вполне адекватных людей, — продолжала Кэролайн. — Но ведь возможно, что кто-то сообщит и полезную информацию. Кроме того, предложив награду, я чувствую, что вношу хоть какую-то свою лепту в поимку Орена Старкса, а не просто сижу и ничего не делаю.
Додж пробормотал что-то неразборчивое.
Кэролайн вопросительно взглянула на него:
— Что?
— Ничего.
— Ты сказал что-то про деньги. Но я не расслышала, что именно.
— Я сказал, что тебе вряд ли перестанет хватать на карманные расходы.
— Фраза звучала длиннее.
— Я удалил бранные слова.
— Что заставило тебя их использовать?
— А ты бы хотела, чтобы я повторил их вслух?
— Я бы хотела, чтобы ты ответил, что заставило тебя использовать бранные слова, когда речь зашла о моих деньгах.
Додж отлично помнил этот тон. Кэролайн не собиралась давать ему перевести разговор на другую тему. Что ж, он не возражает. Мысли о финансовом положении Кэролайн выводили его из себя. Ладно, если она так хочет, он готов выпустить пар.
— Ты ведь не знаешь, что такое испытывать финансовые трудности, правда? Самой никогда не приходилось? — Отметив про себя сердитое выражение ее лица, Додж ехидно спросил: — Или приходилось?
— Мне повезло в этом плане, — ответила Кэролайн.
— Еще бы! Повезло достаточно, чтобы выйти замуж за богатого и успешного босса.
Додж чувствовал, что завелся и перегнул палку, но было уже поздно.
— И ты осмелишься критиковать меня за то, что я вышла за Джима замуж? — холодно спросила Кэролайн.
— Я не делал ничего подобного.
— Напрямую нет, но твои слова подразумевали это.
— Ты слышишь намеки там, где их нет, потому что вопрос твоего замужества является для тебя болезненным.
— У меня вовсе нет причин считать его болезненным.
— Нет?
— Нет! У меня был отличный брак, который продлился двадцать шесть лет. Мы были счастливы вместе до самой смерти Джима.
— Мои поздравления.
От Кэролайн не укрылся сарказм Доджа.
— А ты бы хотел, чтобы я была несчастлива? — напрямую спросила она.
— Я бы хотел, чтобы ты была счастлива со мной! — с горячностью произнес Додж.
— И кто же виноват в том, что этого не случилось?
Додж громко выругался в ответ. Несколько минут они сидели молча, затем Додж спросил:
— Как умер Мелоун?
Кэролайн не отвечала так долго, что Додж уже решил, что она не ответит.
— У него был инсульт, — произнесла она наконец. — Удар хватил Джима прямо за столом в офисе. Он два дня пролежал в коме и умер, так и не придя в сознание, что, пожалуй, было для него даже хорошо. Невропатолог сказал мне, что мозг был поражен почти полностью.
Между ними снова повисла оглушительная тишина, которую на этот раз прервал Додж.
— Так ты любила его?
— Да, Додж, любила. Больше всего за то, что Джим любил меня и Берри. Ей был почти год, когда Джим сделал мне предложение. Он был убежденным холостяком сорок лет, но не возражал против жены с ребенком.
— Он хотел тебя. А к тебе прилагался ребенок. — Додж красноречиво пожал плечами.
— Джим не рассматривал Берри как обузу, требующую от него жертвы, необходимой, чтобы жениться на мне. Он принял Берри без слов и объяснений. И любил ее и опекал как родную дочь. Это было очень хорошо, потому что общих детей у нас не было.
— Почему же?
— Без всякой причины. Просто так. Не случилось. Я ни разу не забеременела. И мы не позволили этому стать проблемой. Мы оба уделяли слишком много времени расширению бизнеса. Много и тяжело работали. И нам вполне хватало дочери, которая у нас была.
То ли от недостатка никотина, то ли от этого разговора о том, как чужой мужчина любил и опекал его дочь, у Доджа вдруг заныло в груди. Но он не мог перестать задавать вопросы, мучившие его больше тридцати лет:
94 
