Особенно,... 
66 
Берри достала из-под затылка одну руку и закрыла ладонью глаза. Полежав так несколько секунд, она произнесла:
— Мой роман с Беном…
— Ты — взрослая женщина, Берри. И давно уже не обязана отчитываться передо мной о своих отношениях с мужчинами.
— Да? — Берри приподняла ладонь и взглянула на Кэролайн. — А разве это не ты все время тонко намекаешь мне, что хотела бы обзавестись внуками, прежде чем станешь слишком старой и больной, чтобы играть с ними?
Кэролайн улыбнулась.
— Я по-прежнему хочу внуков. Но, — с нажимом добавила она, — я также понимаю, как для тебя важна твоя карьера, поскольку моя была для меня в свое время не менее важна. Пытаться строить карьеру и растить ребенка одновременно не очень-то просто.
— Я вовсе не отказалась от идеи завести мужа и детей, мама, — сказала Берри. — Я слышу стук своих биологических часов всякий раз, когда вижу женщину своего возраста с одним-двумя малышами рядом с восхищенно улыбающимся мужем. Мне бы тоже этого хотелось. Но, честное слово, Бен Лофланд не был одним из возможных партнеров на всю жизнь. Мы провели вместе несколько ничего не значащих ночей. И наш короткий роман явно не тянет на дело федерального масштаба, которое пытается раздуть из него помощник Найланд.
— Вовсе он не пытается раздуть дело федерального масштаба.
— Он близок к этому.
— Но должна быть причина его зацикленности на этом.
— Он же назвал тебе эту причину. Мотивы Орена.
Кэролайн посмотрела на дочь всепонимающим взглядом, который так хорошо удается всем матерям.
— Что? — спросила Берри.
— Ничего. Не обращай внимания…
— Что? — уже требовательнее воскликнула девушка.
Кэролайн покачала головой.
— Мне пришла вдруг в голову дикая мысль. Возможно, абсолютно безосновательная. Извини, что перебила тебя. Что ты там говорила?
Прекрасно понимая, что ее мать чего-то недоговаривает, слегка надувшаяся Берри попыталась вспомнить, на чем остановилась.
— Я не собираюсь носить власяницу кающейся грешницы из-за тех нескольких ночей.
— Никто не придал бы такого значения этому твоему роману, если бы ты рассказала о нем сразу, — заметила Кэролайн.
— Согласна, — признала ее правоту Берри. — Надо было выложить все начистоту.
— Почему же ты этого не сделала?
— Из-за Аманды. Я не знала, рассказывал ли ей Бен о нас всю правду, но мне казалось, что вряд ли. И мне не хотелось обрушивать на нее сведения о нашей прошлой связи в то время, когда бедняжке приходится волноваться из-за ранения мужа, операции и всего остального. Я боялась, что, рассказав о нас с Беном Скаю, открою ящик с червями, которые тут же расползутся. Я хранила молчание, щадя чувства Аманды и желая избавить Бена от размолвок с женой, которую он любит и которой восхищается. И вот благие намерения обернулись против меня.
— Отныне я советую тебе ничего не скрывать от Ская, — тихо посоветовала Кэролайн.
Берри опустила руку и посмотрела матери прямо в глаза.
— Ты думаешь, мне следует рассказать ему, например, о своем позавчерашнем телефонном звонке Орену?
Кэролайн была в шоке от услышанного.
— Телефонном звонке?!
— Я звонила Орену в четверг днем. Мы проговорили несколько минут.
— Не понимаю. Ты же приехала сюда, чтобы убежать от него. Так зачем тебе понадобилось ему звонить?
— Чтобы извиниться.
— О, господи, за что же?
Берри передвинулась к другому краю кровати и спустила ноги на пол. Подойдя к окну, она стала смотреть на озеро, хотя в стекле было видно сейчас только ее собственное отражение.
— Чтобы объяснить тебе это, надо рассказать о том, что было раньше. Ты помнишь?.. Ну конечно, ты помнишь. День моего большого взрыва.
Кэролайн ничего не сказала. Берри повернулась и посмотрела на мать. Та сидела, смущенно разглядывая свои руки.
— Ты была расстроена, Берри, — наконец сказала она. — И тебе было из-за чего расстроиться. Ты не имела в виду то, что сказала тогда.
— Не оправдывай меня за то, чего нельзя простить, мама. В тот момент я имела в виду именно то, что сказала.
В тот день один из коллег Берри получил благодарность от менеджера по работе с клиентами. И тот же менеджер раскритиковал работу Берри и отверг все ее предложения по исправлению ситуации.
66 
