Глава 2

Поднимаясь по ступеням невысокого, но широкого крыльца, Кэтрин с удивлением отметила, что Моника не вышла с ней поздороваться. Рики тоже не появилась, но от нее, собственно говоря, Кэтрин этого и не ожидала. А вот Моника всегда соблюдала приличия и устраивала целые представления, когда Дэвид был жив и приезжал вместе с Кэтрин. Открыв сетчатую дверь, Кэтрин вошла в прохладный полумрак, Рул с багажом буквально наступал ей на пятки.

– Где Моника? – поинтересовалась Кэтрин.

Рул начал подниматься по лестнице.

– Кто его знает, – проворчал он, и Кэтрин с нарастающим недовольством двинулась за ним. Она догнала Джексона в тот момент, когда он вошел в ее спальню и кинул сумки рядом с кроватью.

– Что ты хочешь этим сказать? – настойчиво переспросила Кэтрин.

Рул пожал плечами:

– Сейчас никогда нельзя быть уверенным, Моника может оказаться где угодно. Правда, она никогда особо не пылала любовью к ранчо. Так что нельзя осуждать ее за то, что она решила жить в свое удовольствие.

Он направился к выходу, и Кэтрин снова последовала за ним.

– Куда ты собрался? – резко спросила она.

Джексон нарочито медленно обернулся:

– У меня есть работа, которую я должен делать. Есть другие предложения?

Он посмотрел на кровать, потом снова на Кэтрин, и та скрипнула зубами:

– Я думала, надо поискать Монику.

– Она объявится до темноты. Я заметил, что одной из машин нет на месте, а Моника ненавидит ездить в сумерках, так что прибудет засветло, если не попадет в аварию.

– И ты и не беспокоишься! – вскипела Кэтрин.

– А что, должен? Я хозяин ранчо, а не компаньонка.

– Уточняю, ты – управляющий ранчо.

На мгновенье в глазах Рула вспыхнуло раздражение, но затем он справился с собой:

– Ты права, и, как у управляющего, у меня есть обязанности. Намереваешься остаться здесь, продолжая дуться, или переоденешься и пойдешь со мной? Тут многое изменилось с тех пор, как ты приезжала в последний раз. Думаю, тебе будет интересно, хозяйка. – Он немного выделил последнее слово, и в его взгляде мелькнула насмешка. Хозяином был именно он и прекрасно знал это. Рул распоряжался на ранчо так долго, что многие работники, нанятые после смерти Уорда, были преданы не Донахью, а исключительно Рулу Джексону.

Некоторое время Кэтрин колебалась, разрываясь между нежеланием проводить время в его обществе и своим интересом к «Угодьям Донахью». Ни один год вынужденного изгнания она каждый день страдала, тоскуя по широким просторам и запаху земли. Ей хотелось увидеть ранчо и заново пережить все, чем было памятно ее детство.

– Переоденусь, – тихо ответила она.

– Жду тебя у конюшен, – сказал Рул, а затем смерил ее взглядом. – Если, конечно, не хочешь, чтобы я составил тебе компанию во время переодевания.

– Нет! – вырвалось у нее непроизвольно, но Рул повел себя так, будто и не ожидал другого ответа.

Пожав плечами, он начал спускаться по лестнице, а Кэтрин вернулась в свою комнату, закрыла дверь и завела руки за спину, чтобы расстегнуть молнию на платье. На мгновенье она представила себе, что ей помогает Рул, но затем, содрогнувшись, выбросила из головы предательскую фантазию. Надо торопиться. Терпение Рула не бесконечно.

Кэтрин не стала распаковывать чемоданы. Она всегда оставляла на ранчо одежду. В Чикаго она ходила в стильных дизайнерских джинсах, а на ранчо – в вылинявших, потертых, потерявших форму от длительной носки. Иногда ей казалось, что, меняя одежду, она меняет свою натуру. Роскошная элегантная жена Дэвида Эша снова превращалась в Кэтрин Донахью: девчонку с вечно растрепанными от ветра волосами. Натянув ботинки и потянувшись за шляпой, которую носила многие годы, Кэтрин почувствовала себя дома. Она тут же отринула эту мысль. И все равно радостное предвкушение не покидало ее, когда Кэт сбегала вниз по лестнице и спешила к конюшням, задержавшись лишь на кухне, чтобы поприветствовать кухарку Лорну Ингрэм. Кэтрин нравилась Лорна, но она знала, что та считает своим нанимателем Рула, и это препятствовало возникновению сколько-нибудь близких отношений.

  8