63 
– Обопритесь на мою руку, монсиньор! Я помогу вам. Что же до впечатления, которое вы произведете на хозяев этого замка, тут у меня нет никаких сомнений!
И на самом деле, принц, которому к тому времени исполнился двадцать один год, несмотря на покрывшую его с головы до ног дорожную пыль, выглядел весьма привлекательным молодым человеком. Худощавый, светловолосый, с тонкими усиками, протянувшимися над розовыми губами и способными свести с ума не одну юную девицу… Стройный стан, нежный ласкающий голос и ко всему этому – пара голубых глаз, самых что ни на есть живых и веселых, очень похожих на глаза его отца, славного короля Генриха IV… Жаль только, что этим и ограничивалось сходство с Беарнцем! Гастон, увы, не перенял от отца ни отваги, ни чувства чести, ни, конечно, его политического гения. Но ведь надо же учитывать, что к появлению на свет младшего представителя французской короны имела не меньшее отношение и мать принца, толстая и вялая Мария Медичи!
Пока Гастон с трудом и при активной поддержке крепкого Пюилорана, который только что не нес его на руках, спешивался, на верхней площадке широкой лестницы подъезда герцогского дворца появилась весьма оживленная группа людей. Во главе шли сам молодой герцог Карл IV Лотарингский и его супруга Николь де Бар, которая была одновременно и его двоюродной сестрой.
Два принца встретились на полпути к входной двери и обнялись с таким пылом, какой вряд ли на самом деле чувствовали по отношению друг к другу.
– Ах, кузен! – воскликнул Гастон. – Ведь я явился к вам как проситель! Согласитесь ли вы дать приют несчастному изгнаннику, преследуемому родным братом?
– Мой дом и я сам – в полном вашем распоряжении, мой принц! – ответил Карл Лотарингский. – Пользуйтесь нами, как вам будет угодно, и считайте меня, очень вас об этом прошу, своим самым искренним другом!
Обменявшись таким образом любезностями, кузены еще раз горячо расцеловались, затем рука об руку направились ко входу во дворец. Карл знаком показал эскорту своего гостя, что ему надо следовать за хозяином.
Пока во дворе старинного замка герцогов Лотарингских происходила вся эта сцена, совсем молоденькая девушка, высунувшись из окна второго этажа, внимательно следила за церемонией приема нежданного гостя. Девушка была совершенно очаровательной: шестнадцать лет, тонкое, нежное личико с изящными чертами, застенчивый взгляд, молочно-белая, еще совсем по-детски, кожа и чудесные светлые глаза, светившиеся чистотой…
Внезапно из глубины комнаты, в которой находилось это прелестное дитя, послышался ворчливый голос:
– Ну же, хватит! Принцессе не пристало вот так выглядывать из окошка, будто она простая горничная! У вас будет достаточно времени сегодня же вечером насладиться обществом вашего кузена, когда наступит час ужина. Лучше подумайте о том, как подготовиться к этому!
Маргарита Лотарингская (она была младшей сестрой герцога Карла) послушалась совета гувернантки. Тем более что смотреть во дворе было уже совершенно не на что: принц вошел в дом. Теперь действительно надо было позаботиться о том, чтобы одеться и причесаться так, чтобы произвести на него самое выгодное впечатление.
По правде говоря, герцог Карл IV не слишком хорошо ладил с женой, но при этом герцогиня Николь была в наилучших отношениях со своей юной золовкой. Все последовавшие за приездом Месье дни она только и делала, что отвечала на вопросы девочки, понимая, что Маргарита совершенно простодушно и откровенно влюбилась в прекрасного принца. Маленькая герцогиня без устали слушала рассказы о его похождениях, а главным образом – о побеге из королевского дворца, и буквально засыпала свою старшую подругу вопросами.
– Ну, расскажите мне еще разочек, сестрица, почему король Франции преследует нашего милого принца и почему так гневается на него!
И тогда герцогиня Николь, стараясь сдержать улыбку, в который раз приступала к рассказу.
– Говорят, здесь была замешана любовь, душенька. Месье хотел жениться на сестре герцога Неверского, Марии де Гонзаго, о которой рассказывают, что она была чудо как хороша собой. Отец ее унаследовал герцогства Мантую и Монферрат, и она представляла собой блестящую партию, потому что стала очень богатой. Но ни король, ни королева-мать не желали этого брака. Не спрашивайте меня, почему, – быстро и с улыбкой добавила герцогиня, – ведь это дипломатические проблемы, в которых я сама ничего не понимаю. Кроме того, сначала король пообещал своему брату командование армией, отправлявшейся в Италию, как раз чтобы помочь новому герцогу Мантуанскому укрепить свои позиции, а потом в последний момент отказал. Месье ужасно разозлился. Он уехал в свое маленькое бургундское княжество в Домбе и устроил там настоящий мятеж. Вот и пришлось ему бежать, когда кардинал Ришелье послал туда войска…
63 
