35 
«Как здесь пусто! Какое здесь царит смертельное уныние! И почему ничто не радует мою душу?»
Она сама задавала себе вопросы и тут же отвечала на них. Вдруг она услышала какой-то странный шорох, похожий на тяжелый вздох. Женщина замерла, светильник Дрогнул в ее руке. Но затем Констанция преодолела свой страх и уже более решительно двинулась вперед.
Ее длинная тень двинулась по старым обоям, по раскачивающимся тяжелым шторам. Перед входом в свою комнату Констанция замерла, как бы предчувствуя что-то недоброе, какую-то скрытую угрозу. Она помедлила перед дверью, не решаясь положить ладонь на холодную, начищенную до блеска ручку.
«Ерунда, это все нервы… Нервы расшалились», — успокоила себя женщина, нажимая на ручку и переступая порог.
Свет вырвал из темноты знакомые вещи: кресло, диван, клавесин, картины в тяжелых резных рамах, на которых тускло поблескивала позолота. С этих картин на Констанцию смотрели незнакомые ей люди — это были предки графов де Бодуэнов. Мрачные лица, неприятные женщины с какими-то тяжелыми взглядами.
«Эти предки де Бодуэнов очень похожи на графиню, она такая же желчная, сварливая и вечно чем-то недовольна. Ей все не так, она всех готова осуждать, о любом сплетничать. Вообще, она несноснаясварливая женщина». Вдруг Констанция напряглась. Ей показалось, что в соседней комнате кто-то есть. Она немного опустила светильник, дрожащий в ее руке, прислушалась.
«Да нет же, нет, мне показалось, это ветер где-то стучит в ставни, а может, тяжелая штора раскачивается сквозняком и шуршит. Нет-нет, там никого не может быть». Но сердце сжимал какой-то странный холодок. И вдруг из-за колонны, отбрасывая длинную тень, вышел мужчина в тяжелых охотничьих сапогах и черном камзоле. Сверкали золоченые пуговицы, сверкали глаза, отражая зыбкий светсветильника. — Это я, — вдруг произнес мужчина, и Констанция вздрогнула, едва не выронив светильник.
Она отпрянула в сторону, прижалась к стене, но тут же спохватилась. Она низко склонила в поклоне голову, ведь перед ней всего в нескольких шагах стоял сам король Пьемонта Витторио. Констанция как ни старалась, не смогла рассмотреть выражение лица короля. Единственное, что она видела — это сверкающие глаза.
— Вы вынудили меня, графиня, прокрасться сюда.
— Я?! — изумленно прошептала Констанция.
— Да-да, вы, графиня, заставляете меня вести себя так, будто я мелкий воришка. Но ведь я король!
— Ваше величество… — Констанция, произнеся начало фразы, не знала, что скажет.
— Говорите, говорите, графиня, — король улыбнулся. Констанция заметила, как сверкнули его зубы.
— Ваше величество, вы здесь, в моем доме в столь поздний час?
— Не беспокойтесь, графиня, меня никто не видел, я пробрался в ваш дом тайно.
— Слуги? Старая графиня? — испуг появился на лице Констанции, ее грудь тяжело вздымалась, а дыхание было тяжелым и прерывистым.
— Неужели вы, графиня, не видите, неужели вы не знаете, что со мной происходит?!
— А что я должна видеть и что должна знать?
— Не прикидывайтесь и не притворяйтесь, графиня, вы меня губите.
— Я — вас?.. — каким-то странным молящим голосом произнесла Констанция.
— Да, вы, графиня, — как-то равнодушно и даже буднично ответил король, — вы и только вы, ведь во всем моем королевстве нет ни одной женщины, которую я так страстно желал бы.
— Ваше величество, не говорите так, не надо…
— Я чувствую, графиня, я знаю, моя душа разрывается на части, будто ее терзает страшный зверь.
— Ваше величество… — прошептала Констанция.
— Да, да, как будто этот страшный дикий зверь пробрался в мою душу и терзает меня изнутри, впиваясь в мое сердце своими острыми когтями. Я постоянно думаю о вас, Констанция, вижу вас во сне. Стоит мне только закрыть глаза, как ваше лицо появляется рядом, я пытаюсь прикоснуться к щекам, но тут же осознаю, что это всего лишь сон, всего лишь страшное видение.
Констанция грустно улыбнулась.
— Я сказал что-то смешное, графиня? — обиженно осведомился король Витторио.
— Нет-нет, ваше величество, — поспешила успокоить короля графиня.
— У меня никогда не было любовниц, никогда, решительно сказал король, будто бы произнося словаприговора.
— И теперь не будет. Нет, не буду я вашей любовницей! — бросила прямо в лицо королю Констанция.
Король будто бы что-то преодолел в себе, будто бы разрубил нить, которая-удерживала его и двинулся к Констанции. Его тяжелые шаги гулко отдавались под тяжелым сводом, даже пламя в светильнике затрепетало. Констанция прижалась к стене, ощущая холод мраморных плит.
35 
