78 
— Что случилось, виконт? — воскликнула Констанция, глядя на мокрого Анри.
То, что он был мокрым — это еще полбеды. Водоросли свисали с его плеч, а от одежды несло тиной.
— Так что случилось, виконт, вы тонули?
— Да так, маленькое происшествие, — махнул рукой виконт, улыбаясь.
— Видите, я приехала.
— Ну так вот, Констанция, можешь считать, это в твою честь, в честь твоего приезда.
Жак все еще стоял с раскрытым ртом, разглядывая Шарлотту.Наконец, виконту это надоело.
— Можешь идти, Жак, можешь переодеться в сухую одежду, спасибо тебе за помощь.
— Я благодарен, что вы спасли меня, господин, — сказал Жак и собирался было уже закрыть дверь, как Констанция остановила его.
— Погоди, приготовь сухую одежду для виконта, ведь сейчас мыуезжаем в Париж.
Жак, ошеломленный таким неожиданным появлением в комнате его хозяина Констанции и вычурно одетой Шарлотты, хотел уже было беспрекословно исполнить приказание.
— Нет, Жак, погоди, может я еще не захочу ехать в Париж. Может, Констанция, ты мне объяснишь, что затеяла?
— Жак, иди, готовь одежду, — сказала Констанция тоном не терпящим пререкательства. Жак сделал шаг назад.
— Нет, погоди, — остановил его Анри. Констанция тяжело вздохнула.
— Ты объясни мне, что случилось.
— Я приехала к тебе из Парижа, бросила все, а ты донимаешь расспросами.
— Я не об этом, Констанция.
— Ну что же, ты, Анри, нужен мне в Париже, очень нужен, — Констанция понизила голос и говорила так вкрадчиво, что сердце виконта растаяло, он решил, что та, наконец-то, решилась отдать свои симпатии только ему.
— Хорошо, Жак, можешь готовиться к отъезду, но поедем мы завтра, нечего спешить.
Констанция недовольно поморщилась, она собиралась ехать, не откладывая.
Анри, нимало не смущаясь, что на него смотрит Констанция, сталснимать мокрую рубашку и обувь. И наконец, оставшись обнаженным по пояс, он уселся в кресле.
— Так что случилось, Констанция, ты можешь объяснить толком?
Его глаза сверкали радостью, наконец-то он понадобился этой мадемуазель Аламбер, наконец-то она сама пришла к нему и просит о помощи.
— Ты помнишь мою маленькую подопечную? — спросила мадемуазель Аламбер.
— Это ту, с которой ты была в опере и не пожелала мне представить?
— Да, она самая.
— Ну что ж, надеюсь, она уже вышла замуж и ты больше не опекаешь ее?
— Ах, ты даже запомнил, что она собиралась замуж, значит она запала тебе в сердце!
— В общем-то, она довольно мила, но я не хотел бы ссориться с тобой из-за этой глупышки.
— Она еще очень наивна, — сказала Констанция, разглядывая перстень на своей руке.
— Я это заметил.
— А тебя, Анри, никогда не интересовало, за кого она собраласьзамуж?
— Я над этим никогда не задумывался.
— А ты попробуй, угадай.
— Ну как же я могу угадать.
— Ты знаешь этого человека.
— Я знаю многих в Париже.
— Ее будущий муж, — слова с трудом давались Констанции, — шевалье де Мориво. Да-да, Анри, это Эмиль.
Виконт Лабрюйер затрясся от смеха. Он хохотал, запрокинув голову. Констанция чувствовала себя глупо.
— Эмиль, — хохотал он, — Эмиль, это же надо придумать! Ты уверена? Ты не разыгрываешь меня?
— Мне не до смеха, — сказала мадемуазель Аламбер.
— Да, Эмиль посмеялся над тобой. Променять тебя на девчушку…пусть богатую и миловидную…
— Он женится на ней, а не берет в любовницы, — напомнила Констанция.
— Ну да-да, я забыл, ведь ты, так же как и я, никогда не думаешь о женитьбе. И вот бедняга Эмиль не выдержал, он соблазнилсябогатым приданым…
— Мне не до смеха, — вновь напомнила Констанция.
— Так чего же ты хочешь от меня? — наконец-то Анри пересталсмеяться и откинул со лба прядь мокрых волос.
— Да-да, Эмиль… — произнесла Констанция и поджала губы.
— А разве они подходят друг другу? — изумился Анри.
— Колетта, так ее зовут, даже не знает, кто ее будущий муж. Так что говорить об этом рано.
— Так что ты хочешь от меня, чтобы я стал ее мужем?
— Нет, не этого.
— Так чем я могу быть тебе полезен?
— Ты один, Анри, можешь помочь мне. Виконт Лабрюйер задумался.
— Ты предложишь мне сейчас, Констанция, вызвать его на дуэль и заколоть шпагой.
— Нет, — рассмеялась мадемуазель Аламбер, — ты мне нужен живым, Анри, живым и невредимым.
— Тогда я тебя не понимаю, Констанция.
— Неужели ты не хочешь помешать свадьбе?
— Нет, я даже мечтаю, чтобы он женился именно на Колетте.
78 
