17 
Руне отвечал, не задумавшись ни на мгновение:
– Хочу быть человеком!
– Как ты желаешь выглядеть?
– Не хочу выделяться. Хочу быть как все. Слишком долго я привлекал всеобщее внимание.
– Но, Руне… Ты же не хочешь стать обычным средним человеком?
Корень некоторое время раздумывал:
– Нет… нет, обычным средним человеком я становиться не хочу.
– Я так и думал. Хорошо, посмотрим что я могу сделать из имеющегося у нас материала. Думаю, результат будет неплохой.
Халькатла, покраснев от смелости, негромко проговорила:
– Можно я тоже скажу, Великий Мастер?
– Слушаю тебя.
– Я очень рада за Руне. Но… видите ли, мне лично все равно как он выглядит. Я полюбила его таким, каков он есть.
Руне не удержался от радостной, удивленной улыбки.
– Хорошо сказано, Халькатла, – похвалил Люцифер. – Однако придется Вам, моя милая, отойти в сторону. В противном случае Вы попадете в струю и превратитесь в корень, что было бы весьма печально, особенно сейчас.
Тут Тува неожиданно вспомнила одну историю, слушая которую, всегда смеялась.
Жила-была старая женщина в крошечной избушке, что стояла в самом лесу. Жила она одна, и все время сетовала на свое одиночество. Была у нее только кошка. Гладя кошку, старуха часто приговаривала: «Ах, если б ты могла превратиться в юного, благородного принца, а я в красавицу-девицу!» Однажды эти речи услышала случайно проходившая мимо фея. Ей стало жалко одинокую старуху, и фея исполнила ее желание. Старуха и кот превратились в молодых и прекрасных юношу и девушку. Девушка глаз не могла отвести от своего возлюбленного. Она всем сердцем полюбила своего принца.
А принц сердито пробормотал: «И пришла же тебе нужда кастрировать меня прошлым летом!»
Тува прекрасно понимала Халькатлу. Превращаться в корень той не было никакой необходимости.
Вспомнив сказку про старуху и кота, Тува как всегда чуть не рассмеялась. К счастью, она успела вовремя отвернуться. Обернувшись, Тува увидела статного молодого человека на том месте, где только что стоял Руне. Руне сохранил свои прежние черты, цвет «кожи».
Линии тела приобрели совершенство и законченность. Все угловатое, лишнее исчезло, как бы стерлось. Куда до него обычным людям!
Халькатла пришла в полный восторг, хоть и была немного смущена новым обликом Руне. Неужели самоуверенная Халькатла вдруг растерялась? А почему бы и нет? Разве так уж сладко она прожила свою недолгую жизнь?
Тува от души пожелала Халькатле счастья.
Руне с удивлением разглядывал свои ставшие теперь такими прекрасными руки. Эллен подала карманное зеркальце. Увидя себя в зеркале, Руне расцвел как цветок.
– Спасибо, – тепло поблагодарил он Люцифера. – Мне надо немного привыкнуть к своему новому облику. Пока все мне чуждо и непривычно. Со временем я, конечно, привыкну.
– Надеюсь, что я свободен от своего обещания? – радостно улыбался Габриэл. – Ведь необходимость моей поездки на Цейлон полностью отпала.
Руне не сразу сообразил о чем ведет речь Габриэл:
– Ах это! Спасибо что вспомнил, но мне почему-то больше совсем не хочется есть землю!
Все улыбнулись.
Руне подошел к Халькатле, взял в свои ладони ее лицо и заглянул ей глубоко в глаза. Она вся вспыхнула от этого взгляда. Немного сконфузилась. Не то чтобы она завидовала Руне, нет. Но ей самой захотелось стать хоть немного красивее.
Халькатла взяла себя в руки и стала внимательно вслушиваться в слова Люцифера:
– Вы все очень помогли мне в борьбе с моим последним противником. Вы уничтожили Тан-гиля, представлявшего большую опасность для моих владений.
Это произошло после того, как он испил из Источника Воды Зла, и ему была обещана вечная жизнь и власть над всей землей. Такая власть была не для него.
Тува поежилась. Отчего-то стало неприятно. Ей совсем не нравились слова Люцифера, но девушка всеми силами старалась скрыть свои мысли.
Девушка встретилась взглядом с Натаниелем. Он выглядел не менее растерянным и встревоженным.
Люцифер тем временем продолжал:
– А потому я решил наградить каждого. Вы можете решить сами, куда вы попадете после смерти. Да, многие из вас уже переступили этот порог. Предлагаю вам, живые и уже умершие из Рода Людей Льда, навечно поселиться в Черных Залах.
17 
