Особенно,... 
9 
Силье заставила себя подойти ближе к кровати с лежащим на ней мерзким существом. Какая бы она ни была, но ведь именно Ханна спасла жизнь ей и новорожденной дочери. Об этом нельзя забывать.
Колдунья приняла ее руки в свои слабые ладони.
— А теперь о тебе и о твоих детях, Силье. Они… Они были… Тьфу ты, забудь об этом! Но подгоняй этого ленивца, твоего мужа; он должен как можно скорее увести вас из долины! — И, понизив голос, продолжала: — На этот раз я ничем не смогу помочь вам.
Силье кивнула. Ханна знала и об этом!
Да, конечно, Ханна всегда знала все. Силье сжала руки старухи и громко спросила:
— Почему ты считаешь, что мы должны покинуть долину?
Ханна взглянула на Тенгеля:
— Разве ты не знаешь, почему?
— Нет, — ответил он. — Но я чувствую страх.
Старуха кивнула:
— Я знаю больше. Я чувствую, что один из Людей Льда попал в хорошую передрягу. В нечто ужасное.
— Хемминг? — тихо спросил Тенгель.
— Именно. Этот жалкий Хемминг. Его надо было прикончить, когда он еще лежал в пеленках.
О Хемминге много лет ничего не было слышно. Все думали, что он живет где-то далеко-далеко или уже давно умер.
— Да. Но ты действительно считаешь, что опасность так велика?
Старуха нетерпеливо кивнула:
— Разве я не позвала вас сюда? Что-то мне говорит, что вам надо торопиться.
— Ладно, я подумаю.
— Только думай быстро! Быстро! А теперь пусть твоя дочь — или, точнее, дочь твоей сестры Суннивы, Суль, — побудет со мной. Я хочу поговорить только с ней.
— Матушка Ханна! — строго сказал Тенгель.
— Не лезь не в свое дело, — пронзительно закричала старуха так, что мороз продрал по коже. — Подумать только, что таким славным девочкам приходится общаться с такими глупцами. Уходи! И позаботься о моей крестнице, маленькой Лив Ханне!
Тенгель сдержанно попрощался. Они с Ханной никогда не могли договориться. Старуха была настоящей колдуньей и всеми силами стремилась сохранить наследство злого духа. Тенгель был совсем не похож на Ханну. И хотя проклятие Тенгеля Злого не обошло стороной и его, он делал все возможное, чтобы подавить его в себе.
Силье наклонилась и поцеловала старуху в увядшую щеку. Увидела, что глаза Ханны ярко блестели.
— Идите, — сказал Гримар и попрощался с ними. — Суль скоро вас догонит.
По дороге домой Силье сказала:
— Сердце кровью обливается. Твое беспокойство передалось и мне. Гримар… Я же ничего о нем не знаю. Он всегда был в тени Ханны. И только сегодня я увидела в нем живого человека. Мне его очень жаль!
— Нет, не жалей его, — упрямо возразил Тенгель. — Гримар всегда был у Ханны на побегушках и очень гордится этим. Люди Льда знают о кое-каких его делишках — исчезнувших людях, других страшных вещах, о коих никто не осмеливается говорить открыто. Тем не менее никто не выступает против него, ведь за ним стоит сама Ханна. А к ней относятся уважительно.
Силье пробормотала:
— И все же жаль его… Их обоих…
— Мы должны быть им благодарны, ведь мы находимся под их покровительством, — добавил Тенгель. — И это в немалой степени благодаря тебе.
— Но какие же они убогие, — сказал Даг. — Так мы уезжаем?
— Еще не знаю, — ответил Тенгель.
— Да, — перебила Силье. — Да, мы уезжаем.
— Но нам некуда идти. Что же будем нищенствовать?
— Вещи начнем складывать уже сегодня. — Силье не хотела больше слушать никаких возражений.
— Ну ладно, как хочешь, — Тенгель сглотнул.
Итак, решение было принято. Тенгеля словно лихорадило. Целый день он бегал из дома в сарай и амбар, и обратно, собирая все необходимое.
— Уедем через несколько дней, — сказал он. — Я должен наловить побольше рыбы и обменять ее у соседей на мясо и другую пищу. Надо еще отремонтировать оглобли у повозки.
— Хорошо. А я тем временем перестираю вещи, — отвечала Силье. — Только подумай, сколько у нас барахла! — прервала она сама себя, бросив взгляд на кучу вещей, что было решено выбросить.
— Совершенно невероятно. Завтра же сожжем их. — Тенгель осторожно снял с полки оконный витраж. — Его мы тоже возьмем с собой.
— Естественно. Помнишь, ты сам говорил, что он нам пригодится в другом доме? — напомнила Силье.
9 
