40 
– Давайте через полчаса, если вам так удобнее, – согласился Риккио.
– Да, хорошо.
– На какие средства он все это устраивает? Перелет, квартира, машина…
– Мы всегда знали, что деньги у него есть. Просто не могли их обнаружить. Часть он должен был переправить напарнице, на покрытие расходов по подготовке. Как только найдем следы этой операции, сможем отследить счета. Я пригласила с собой гражданского консультанта, он специализируется на отслеживании финансовых операций, – сказала Ева и знаком предоставила слово Рорку.
– У него наверняка несколько банковских счетов, – начал он. – У Стиббла и охранника, который на него работал, у обоих нашли скрытые счета. Не слишком тщательно скрытые. Макквин переводил на них сравнительно небольшие суммы со стандартного офшорного счета, зарегистрированного на несуществующую фирму. Для перевода чаще всего пользовался электронным адресом Стиббла. Как только мы стали его искать, найти этот офшорный счет было несложно, что указывает на то, что у него должны были быть и другие. С более крупными суммами. Поскольку этот, условно говоря, фонд зарплат он почти исчерпал, текущие расходы он должен был покрывать из тех, других счетов.
– Но почему именно Мелинда? – вскинулась Бри. – Почему здесь? Я уверена, это неспроста. Даже если бы она не была моей сестрой, все равно.
– Вы были последними его жертвами, и вы были для него особенной находкой, близнецами. Насколько нам известно, до вас похитить сразу двоих близнецов ему не удавалось. И он не успел продержать вас у себя достаточно долго.
– Но он мог бы выбрать меня. Он должен был выбрать меня, – продолжала настаивать Бри. – Похитить вооруженного офицера полиции должно было быть увлекательнее, чем какого-то психолога-консультанта.
– Согласна, – кивнула Ева. – Но вы его в тюрьме не посещали.
– Что? Когда? – приподнялся Риккио. – Вы хотите сказать, Мелинда уже общалась с ним раньше, до похищения? Детектив Джонс, вы знали об этом?
– Да. Господи, – Бри поднесла руку к виску, словно его пронзила мгновенная боль, – я об этом даже не думала. Я и забыла – это ведь столько лет назад было. Она мне рассказала, только когда уже вернулась. Я на нее так злилась, мы с ней из-за этого жутко поссорились. Я…
– Бри, присядь. Сядь, бога ради, – Риккио потер лицо ладонями. – Зачем она к нему ходила?
– Сказала, чтобы помогать тем, кто стал жертвами насилия, одна должна была разобраться с собственным прошлым. Встретиться с ним лицом к лицу, в тюрьме, убедиться, что он расплачивается за то, что сделал с нами и с остальными.
Бри закрыла глаза, перевела дыхание.
– Мне она заранее ничего не сказала, потому что знала, я попыталась бы ей помешать. Я бы сказала родителям, я бы все сделала, чтобы ее остановить. Но после этого ей стало легче. Раньше ее мучили головные боли, такие, что с постели было не встать. Они прекратились. И ночные кошмары тоже. Она стала спокойнее, увереннее, счастливее. Поэтому я об этом и не вспоминала, – с горечью добавила она. – Просто смирилась и забыла.
– Она вам говорила, о чем они с ним разговаривали? – спросила Ева.
– Сказала, он все больше улыбался, был весь такой довольный, обходительный. Говорил, как рад снова ее видеть, как чудесно, она сделалась такой красавицей, и все такое прочее, – Бри снова принялась крутить на пальце кольцо. – Задавал ей всякие вопросы, словно он ее парень, словно она школьница. Она не отвечала. Спрашивал обо мне, почему я тоже не пришла. Мелинда молчала, ждала, пока он выговорится. Потом сказала, что тоже рада его видеть. За решеткой. И как чудесно знать, что благодаря офицеру Даллас он уже больше никому не причинит зла, больше ни одному ребенку никогда в жизни не сделает больно. Что она счастлива, что он сидит в камере, а она – на свободе, живет полной жизнью. И ушла. Он перестал улыбаться, и она ушла. Она ему в лицо плюнула и растерла, – подытожила Бри. – Он это не забыл. Он станет ее мучить, как в прошлый раз.
– Не сразу, – быстро возразила Ева. – Прямо сейчас она для него – инструмент, как Стиббл, как та женщина, как Лоуэт – охранник, которого он подкупил. Просто инструмент, а инструменты ему нужны. Сейчас его цель – я. Вы говорите, она тогда прямо ему сказала, что он за решеткой благодаря мне?
– Да, она – мы обе – были вам так благодарны.
40 
