121 
– Переживает за меня. Плешь мне уже проел, ну чисто… – она едва не сказала «мать», но осеклась. – Чисто сварливая жена. Чертовски хорошая жена.
– Ну вот, теперь ты уже пытаешься меня разозлить. Принимая во внимание обстоятельства, я тебе это прощаю. Может, присядешь, а я тем временем налью тебе бокал вина?
– О да. И побольше. – Ева плюхнулась в кресло и медленно выдохнула. – Я знаю, что вела себя грубо, – сказала она Мире. – И подозреваю, уж вы-то защитную реакцию сразу распознаете. Но я все равно прошу прощения. Я правда благодарна, очень благодарна за то, что вы прилетели.
– Всегда пожалуйста, Ева.
– Мне нужно еще кое-что доделать, – сказал Рорк, протягивая Еве ее бокал. – Пойду наверх, а вы тут пообщайтесь.
– Нет, пожалуйста, – Ева взяла его за руку. – Не уходи. Тебя это тоже касается.
– Ну хорошо.
– Не знаю, с чего начать. Как начать. Это как пробираться по лабиринту вслепую и… – На колени Еве шлепнулась тушка кота, и все встало на свои места. – Я скучаю по дому. Рорк вас попросил привезти кота, потому что он – часть нашего дома. До него у меня не было ничего своего, да мне и не хотелось. Не знаю даже, почему именно я его завела, но он стал моим котом, – Ева сделала долгий глоток из бокала. – Я по нему скучала. Я скучаю по Пибоди, по ее шуточкам и ее уверенности. Скучаю по Фини и Мэвис и по моему отделу. Черт, я даже по Соммерсету скучаю, вот до чего меня довели!
Рорк издал какой-то нечленораздельный звук, и Ева, повернувшись, пронзительно на него посмотрела.
– Только попробуй ему это сказать, я тебя во сне обрею, наряжу в розовые трусики с оборками, сниму на видео и продам за безумную кучу денег.
– Намек понял, – ответил Рорк и подумал: «Вот она, моя Ева».
– Дело не просто в том, что я уехала. С тех пор, как мы с Рорком сошлись, я уже уезжала, и от работы, и из дома. Дело в этом месте и в том, что рядом нет моей команды, нет моего кабинета. И даже больше, – призналась она, когда Мира выжидающе выдержала паузу. – Макквин для меня – это начало. Не просто начало карьеры. Когда тогда в Нью-Йорке я открыла дверь, за которой он держал всех своих девочек, когда я увидала их, поняла, что он с ними творил, на какое-то мгновение я словно вернулась назад, в тот номер в Далласе. Я, наверное, и до того кое-что вспоминала, но это был первый раз, когда от этого было уже не отвертеться. С ними произошло то же, что и со мной. Я это поняла. Даже если и не поняла всего остального, это – поняла.
– И что ты почувствовала? – спросила Мира.
– Дурноту, страх, ярость. Но я снова задвинула все это поглубже, надолго задвинула. Что-то по мелочи, может, и просачивалось, не давало спать, но мне удавалось снова затолкать это в дальний угол. А потом, незадолго до того, как я встретила Рорка, было одно дело. Одна девочка – совсем еще маленькая, буквально ребенок. И… я не успела.
– Я помню, – сказала Мира. – Отец накачался «Зевсом» и убил дочь прежде, чем ты успела до нее добраться.
– Он ее на куски порезал. А следующим было дело Де Бласса, и Рорк проходил по нему свидетелем. Он был таким… он был самим собой, и хотя из списка подозреваемых я его вычеркнула, выкинуть из головы не смогла. Потом дело закрутилось, и у меня внутри все перевернулось.
– И что ты чувствовала? – снова задала свой вопрос Мира, так что Ева даже выдавила из себя улыбку.
– Дурноту, страх, ярость. Что, думала, ему от меня надо? В смысле, вы посмотрите на него – ну чего он может от меня, во мне хотеть?
– Подсказать? – сказал Рорк.
Ева глянула на него.
– Ты мне и так каждый день это говоришь. Иногда я думаю, что все равно не понимаю, но я знаю. И когда у меня тогда все перевернулось, вскрылось и распалось, я все вспомнила. Отца и что он со мной делал. И больше это назад было уже не затолкать.
– А ты бы этого хотела? Затолкать это назад?
– Хотела. Да, хотела, – шепотом повторила Ева. – Но теперь… Теперь я хочу с этим разделаться, принять это и двинуться дальше. Раньше, наверно, не так. Тогда, когда я вспомнила все остальное. Вспомнила ту ночь, когда он вернулся и накинулся на меня, стал бить и насиловать. Он сломал мне руку, – она потерла предплечье, словно боль вернулась. – Когда я убила его. Я думала, что не смогу с этим жить, не смогу справиться с этими воспоминаниями. Думаю, без Рорка я бы и не смогла. И без тебя. Но в этот раз, вернувшись сюда, у меня в голове больше, чем было тогда. Теперь там Макквин, и его образ перемешивается с воспоминаниями об отце.
121 
