84 
– Но тогда почему же его убили, да еще и постарались представить дело как передоз? Кому понадобилось прибегать к таким ухищрениям?
– На этот вопрос я ответить не могу. Надеюсь, ваш собственный осведомитель снабдит вас информацией, способной пролить свет на это дело. Рассчитываю на ваше сотрудничество. Я дам вам все, что смогу, для вашего следствия. Но я хочу быть в курсе. Я хочу знать, что у вас есть.
– Я перешлю вам все данные, какие сочту нужным.
– Ну, это уже кое-что для начала. – Явно довольная таким развитием событий, Рене включила серьезность. – По поводу моего детектива. Даллас, я хочу, чтоб вы поняли: когда Гарнет и Бикс пошли в квартиру Кинера, это было просто… просто неудачное стечение обстоятельств. Если бы они знали, что он мертв, что вы ведете следствие, уверяю вас, они пришли бы к вам с полным признанием.
– А вот я кое-чего не понимаю, – призналась Ева. – Если Кинер растерял свои контакты, если он ничего вам не давал, кроме всякой мелочи и так далее, почему же ваш детектив считал, что он имеет отношение к делу Джеральди? Он был настолько в этом уверен, что позволил себе незаконно вторгнуться в его жилище. Я так и не получила ответа на этот вопрос.
– Они проверяли наводку, и, честно говоря, мне кажется, что это был пустой номер. Я согласна, они поспешили, я с ними обоими уже об этом поговорила. Если бы они проинформировали меня, прежде чем идти по следу, я бы им сказала, что Кинер мертв. Мы бы избежали всех этих недоразумений. Я вам обещаю: это не повторится. А теперь по поводу Гарнета…
– Лучше не начинайте на эту тему.
– Этого не избежать. – Рене беспомощно развела руками. – Я его лейтенант. Он был абсолютно и категорически не прав. Ему нет оправдания.
– Прекрасно, мы согласны. Вопрос закрыт.
– Неужели у вас нет ни капли сочувствия? – возмутилась Рене. – Он вспылил. Вы его спровоцировали, и он вспылил. Он много перерабатывал в последнее время. Прихватывал сверхурочные по расследованию, ему пришлось побегать в буквальном смысле ногами. Он был на грани, а спор с вами толкнул его за эту грань.
– Это он меня толкнул. Чуть с ног не сбил, – напомнила Ева.
– Я об этом глубоко сожалею. Я переслала вам файл, и теперь вы сами можете убедиться, насколько его роль важна в раскрытии дела Джеральди. Прошу вас проявить хоть немного понимания. Позвольте мне самой наказать моего офицера, наказать по-своему. Вы же не станете меня уверять, что никто из ваших никогда не огрызался на вас или на старшего офицера.
– Если бы один из моих людей вел себя так, как ваш сегодня, я бы сама подала на него рапорт. И я бы не стала изобретать для него извинения, а уж тем более – плакаться, что он вам нужен для следствия, хотя он явно неадекватен и не способен вести дело.
Ева увидела, как в паб вошла Дарсия. В эту самую минуту рука Рене на столе сжалась в кулак.
– О черт, – пробормотал Уэбстер, когда Дарсия вплыла в зону обзора. – Кто бы мог подумать? Рорк выгнул бровь, заметив реакцию Уэбстера.
– Она очень привлекательна, не так ли? Знойная брюнетка. Это Дарсия Анджело, шеф полиции на «Олимпусе».
– Знаю. Мы встречались.
– Правда? – Рорк широко улыбнулся, сложив два и два. – С каждой минутой становится все интереснее.
– Очерт, – повторил Уэбстер, – мне и впрямь понадобится пиво.
В пабе Дарсия подошла к бару, покачала головой в ответ на вопрос бармена, села на табурет и принялась незаметно наблюдать за столом.
– Я беру ответственность на себя, – начала Рене.
– Поздновато уже.
– Черт побери, мне правда нужен Гарнет. Вы надавили, он надавил… Он был не прав, он заслужил большой, крепкий, увесистый шлепок по рукам. Я об этом позабочусь. Две недели без зарплаты после закрытия дела, и еще две он проведет за бумажной работой. Я прошу вас только отменить взыскание.
Теперь Ева переменила позу, подалась вперед.
– Вам хватает наглости просить меня о таком одолжении, хотя вы были там и сидели сложа руки, не вмешивались, пока ваш человек оскорблял меня, угрожал мне, ударил меня. Вы хотите шлепнуть его по рукам – и не сейчас, а когда вам будет удобно? Вы меня заманиваете ужином с папочкой, хотите дорожку проложить. Думаете, я буду сидеть, как послушная собачка, и говорить «да, пожалуйста»? Ваш человек – сорвиголова, он не уважает старших по званию. Включая вас. Никому не позволено говорить мне то, что он мне сегодня наговорил, и уходить как ни в чем не бывало. Будь я на вашем месте, я бы его уволила.
84 
