Особенно,... 
26 
Несколько кварталов Ева просидела молча.
– Отлично сказано, – признала она в конце концов. – Кратко и точно. И это хороший совет. И потом, есть же Кинер! Он, конечно, тупица, наверняка он был очень плохим парнем, но теперь он мой. А тот коп, что оставил его захлебываться собственной блевотиной в грязной ванне, он тоже мой, пока я не захлопну за ним дверь камеры и не поверну ключ в замке.
Не успел Рорк затормозить возле дома, как на крыльцо выскочила Пибоди.
– Вы его нашли?
– На первой же остановке, – подтвердила Ева. – Нам просто повезло. Все под протокол, место под наблюдением.
– Представлено как передоз?
– Да. Это подтверждает твои показания.
– Даже не знаю, радоваться или горевать, – призналась Пибоди.
От пережитого потрясения под глазами у нее залегли черные круги, а лицо побледнело.
– Ни то, ни другое. Прими как свершившийся факт и двигайся дальше. У нас на завтра полно работы. Тебе надо поспать. Занимай ту комнату, где ты обычно спишь, когда ночуешь у нас.
– Ты не собираешься звонить Уитни?
– Уже почти три часа ночи, но можешь позвонить ему прямо сейчас, если тебе не терпится.
– Да нет, я не спешу. Ха! Неплохо было бы поспать.
– Вот иди и поспи. – Чтобы подать пример, сама Ева решительно двинулась вверх по лестнице.
– Вам что-нибудь еще понадобится? – спросил Рорк Пибоди и Макнаба.
– Нет. – Макнаб сжал руку Пибоди. – У нас все есть.
Рорк наклонился и поцеловал Пибоди в лоб.
– Спите хорошо.
Он последовал за Евой в спальню, закрыл дверь, пока она снимала плечевую кобуру. Напряжение стало сказываться на ней, заметил он, как и на Пибоди. Можно взять ее за руку, размять ей плечи, этопоможет снять стресс. Но он знал другое средство отвлечь ее внимание хотя бы ненадолго.
– Ты мне задолжала секс за примирение, но я готов принять вексель.
Как он и ожидал, Ева нахмурилась.
– Почему это я тебе секс задолжала?
– Ну ты же первая почувствовала себя отчасти виноватой.
Ева прищурилась и села, чтобы снять башмаки.
– Это всего лишь означает, что ты отстал в чувстве частичной вины. Мне кажется, это означает, что ты мне задолжал. Но я приму вексель.
– Я мог бы с этим согласиться при условии, что твоя часть уговора будет включать пресловутое сексуальное белье. – Рорк проследил, как Ева натягивает через голову слишком большую по размеру футболку с логотипом Департамента полиции и безопасности Нью-Йорка на груди. – Надеюсь, ты не это имела в виду.
– На таких условиях я согласна. – Ева забралась в постель.
– Ну, значит, у нас свидание. – Рорк скользнул под простыню рядом с ней и притянул ее к себе.
– Мне надо поставить будильник, – сказала Ева.
– На который час?
– Ну, я собираюсь позвонить Уитни ровно в шесть утра. Возьму хотя бы час на подготовку.
– Ну, значит, в пять. Не волнуйся, я тебя разбужу.
Ева не сомневалась, что так и будет. Она закрыла глаза.
Она готова была поклясться, что проснулась под ласкающий обоняние запах кофе всего пять минут спустя. Приоткрыв глаза, она увидела Рорка.
Он сидел на краю постели и держал огромную кружку кофе в нескольких дюймах от ее носа. Он уже включил электричество, примерно на двадцать процентов яркости, прикинула Ева, поэтому комнату заливал мягкий свет наступающего рассвета.
– Ты принес мне кофе в постель?
– Можешь считать меня алмазом среди мужей… или просто сказать, что я проснулся раньше тебя. Только что пробило пять, – добавил Рорк.
– Уф! – Ева села, помогая себе руками, пробормотала «спасибо», схватила кружку и принялась жадно глотать. Потом она блаженно закрыла глаза, чувствуя, как кофеин разливается по организму. – Хорошо! – Снова забулькала, шумно глотая. – Душ. – Она выползла из постели, сказала «еще», допила кофе, а затем сунула кружку в руки Рорку.
На полпути в ванную Ева оглянулась через плечо и поманила Рорка согнутым пальцем. Потом стащила с себя огромную футболку, бросила ее на пол и весь оставшийся путь проделала нагишом.
Рорк поставил пустую кружку на тумбочку у кровати.
– Кто я такой, чтобы отказываться от столь великодушного приглашения?
Ева включила мультидуш на полную мощность и настроила его на свою любимую температуру: почти кипяток. «Никогда я не привыкну к этой ее страсти шпариться кипятком в душе, а заодно и меня варить заживо», – подумал Рорк.
26 
