Особенно,... 
70 
Он объяснил, что иногда пророчество ведет Боевого Чародея. Если борьба того требует, такой человек может нарисовать в воображении план сражения или взять в руки оружие, или направить всю свою ярости в уничтожающую силу, или сделать наоборот, взывать к способностям, чтобы вылечить тяжело раненного. Он объяснял, что в его случае, если оплот и укрепления понадобятся для защиты людей, он сможет построить их, потому что был творцом. Все эти вещи, и многие другие, соединенные вместе, сказал он, образуют его уникальную способность Боевого Чародея.
Однако она вспомнила, как загорелись его глаза, когда он объяснял, что творцы это нечто большее. Они, по сути, были художниками, говорил он, и способность истинного художника была такой же редкой среди волшебников, как и среди тех, кто не обладал даром. И, мечтая о способностях истинного художника, многие люди думали, что обладают ими, но лишь некоторые на самом деле обладали.
По словам Бараха, эта подлинное художественное умение позволяет исключительным творцам использовать магию творческим способом, который другие даже и вообразить не могут. Он сказал, что все новые заклинания, все новые формы магии, все новые способы использования заклинаний, были придуманы именно творцами.
Барах сказал ей, когда некоторые волшебники могут создавать вещи, как немногие неодаренные, это является компонентом художественного умения в создании новых предметов, который поднимает их на новый уровень и делает истинных творцов более редкими, нежели истинных пророков.
Это было также частью той причины, по которой люди боялись их. Они не могли постичь того, чего не понимали. К новым предметам вообще зачастую относились подозрительно, в то время как к новым предметам с использованием магии относились с огромным подозрением.
Барах решил, что без творцов магия будет застаиваться, ее размах будет зависеть от случайных открытий и от тех, кто изучает необходимые действия по правилам, формулам и методам. Без способных к богатому воображению, одаренные не смогут расширить магию или воплотить ее в новых формах. Без творцов показывающих им новые способы, новые формы магии, одаренным останется делать лишь то, что делалось ранее.
Магда всегда слышала, что существуют правила и процедуры, которым необходимо следовать, чтобы магия работала правильно. Она думала, что это должно быть так же точно, как выпечка хлеба, что магия работала правильно. Она спросила Бараха, как творцы могут достигнуть правильной работы магии, если они не придерживаются правил, формул и методов.
Он засмеялся и спросил, а как, по ее мнению, все эти вещи появились впервые. Где зародились правила? Откуда появились формулы? Как впервые были открыты методы?
Кто сотворил первый щит? Кто первым использовал дар для восстановления сломанной кости? Кто первым использовал огонь волшебника?
Творцы, сказал ей Барах, впервые поняли все это и даже более. Они создали формы магии, которые впоследствии другие продолжили перенимать, копировать и использовать. Таким образом, что сначала было удивительным, постепенно стало общим, в конечном итоге приобретая правила, формулы и методы. Но именно творческие способности творцов впервые указали путь. Творцы создают новые рецепты. Те, кто не может владеть магией творчески, вынуждены следовать тому рецепту, который другие дали им.
Магда помнила энтузиазм в его голосе, когда он говорил ей об этом. Изготовление вещей было в его душе. Создание нового казалось ему искрой жизни.
— Барах сказал мне, что без творцов не будет новых заклинаний, и магия навсегда будет ограничена теми простыми вещами, которые бесконечно копировались. Он сказал, что творцам требуется придумывать и создавать то, что никогда не существовало.
Исидора улыбнулась, кивнув.
— Это секрет о магии, который большинство людей, даже большинство одаренных, не понимают. Вещи, созданные творцами, бесконечно имитируются, копируются до тех пор, когда люди перестают думать, откуда такие вещи возникли. Люди, которые всю жизнь жили с определенной формой магии, склонны считать, что она всегда существовала.
— Я полагаю это потому, что истинные творцы, такие как мой муж, встречаются крайне редко.
— Вы исключительная личность, Магда Сирус. Вы, кажется, знаете об этом больше, чем большинство одаренных, с которыми я когда-либо сталкивалась.
— Я бы никогда не поняла этого, если бы Барах не учил меня. Это была тема, близкая его сердцу. — Магда покачала головой, вспоминая некоторые из вещей, созданных Барахом. — Он делал такие красивые вещи. У меня до сих пор хранятся его инструменты. С тех пор, как он умер, я иногда подхожу к рабочему столу и беру их в руки, пытаясь почувствовать частичку мужа.
70 
