Особенно,... 
61 
Вскоре вернулся Стрижак. От былой говорливости не осталось и следа. Он молча залез в машину, пробурчал:
— Дурдом, — и уставился в окно.
— Доложите по форме, эт'самое... — Пименов продолжал, не отрываясь, смотреть на дверь подъезда.
— Да пожалуйста! — Стрижак был явно на взводе. — Завожу зеркало за угол, а в нем лицо этой самой старухи. Я выглянул, а она прямо передо мной... и смотрит! Секунд десять гипнотизировала. Потом как заорет: «Не убивай, сынок! У меня денег нет! Только тряпки грязные! Помогите! Грабят! Милиция!» — ну и так далее. Пришлось ждать на точке.
— У вас, Стрижак, эт'самое, с ориентацией все в порядке? — без тени иронии произнес Пименов. — Зачем к объекту приближались?
— Да этот объект сам ко мне приблизился! — Топтун сорвался на крик. — Может, она чокнутая? Да и вообще, это не наш клиент, — ища поддержки, он посмотрел на соседа, но тот выпучил глаза, покрутил пальцем у виска и отвернулся.
Пименов набрал было в легкие воздух. Потом с какой-то обреченностью выдохнул и смолчал. И в это самое время дверь подъезда распахнулась. Оттуда вышел фигурант.
— Файнберг Виктор Робертович, Шестьдесят семь лет. Профессор... — шепотом воспроизвел ориентировку Бондаренко.
— Это кличка? — нервно поинтересовался Стрижак.
— Квалификация! — припечатал Пименов.
Он шел, напевая под нос какой-то легкомысленный мотивчик. На губах блуждала добродушная улыбка. Незавязанный шнурок на его ботинке болтался из стороны в сторону. Профессионал экстра-класса уверенно двигался прямо к следопытам и близоруко всматривался в темноту салона оперативной «шестерки»...
* * *
Такого поворота событий никто не ожидал. Пименов изо всех сил вцепился в руль и устремил взгляд куда-то вдаль, будто мчался на огромной скорости по переполненной автостраде. Бондаренко мгновенно съехал по сиденью почти на пол и закрыл глаза, прикидываясь спящим. Правда, поза больше походила на положение скоропостижно скончавшегося. Стрижак встретил профессора глупой улыбкой на лице.
— Как хорошо, что я вас обнаружил! — Файнберг почти вплотную подошел к машине и, улыбаясь, посмотрел на водителя. — В это время абсолютно невозможно поймать кого-нибудь в нашем районе.
Пименов продолжал смотреть вдаль. Стрижак на заднем сиденье нервно хихикнул, а Бондаренко сполз еще ниже. Пауза затягивалась.
— Кого-то ловите, эт'самое? — наконец пришел в себя старший.
— Да! Мне совершенно необходимо добраться до проспекта Энтузиастов, а метро, конечно, уже закрыто. Вы меня не подбросите? Нам ведь наверняка по дороге? — Виктор Робертович задорно подмигнул водителю, намекая на возможность неплохо заработать.
— Нет! Нам не по пути! — неожиданно очнулся на заднем сиденье Бондаренко.
— Жаль! — Файнберг еще раз с надеждой посмотрел на водителя. — Снова придется плутать по улицам. Ну, что ж, прошу прощения, что побеспокоил, — он картинно протер рукавом пальто то место, на которое опирался рукой. — Желаю успехов в боевой, так сказать, и политической...
Профессор пошел по двору к арке, ведущей на соседнюю улицу. Неудача с машиной нисколько не испортила настроения, а лишь подхлестнула охотничий азарт. Сделав несколько шагов, он таки наступил на болтающийся из стороны в сторону шнурок. Однако на ногах удержался и принялся его завязывать.
— Вот это да! — Пименов вытер платком лоб. — Просчитал нас на счет раз! Вы поняли? «Хорошо, что я вас обнаружил! Уверен, нам по дороге! Плутать по улицам придется!» Издевается, сволочь! Матерый... Даже отпечатки стер. Думает, на лохов нарвался! Эт'самое. Будем делиться. Вы вдвоем — за ним пехом, только аккуратно. Поняли, с кем имеем дело? А я выеду на дорогу и в случае чего вас подхвачу.
— Где он? — Стрижак наконец перестал улыбаться и окончательно пришел в себя.
Пименов посмотрел в зеркало заднего вида.
— Проверяется. Шнурки завязывает. Обидно, эт'самое. За кого он нас принимает?
— Он вас принимает... — послышалось с заднего сиденья.
— Не надо, умник, сам знаю. Только вот — не проверяется он. Вам, молодым, не понять! Знает он, кто мы такие. Отлично знает. Поэтому и проверяется, как лох. Хочет, чтобы мы за ним пошли. Эт'самое. Знак подает. Высокий класс! На другой объект выводит. У него своя игра. А мы подыграем. Надо ему показаться. Давайте-ка, вперед! Пусть вас увидит. Сыграем по его правилам, эт'самое.
Стрижак и Бондаренко послушно вылезли из машины и двинулись к Файнбергу.
61 
