Последние отзывы

  54  

— Нет. Меня не пожелали взять, — сердито заметил он. — Этот человек и мадам де Лодрен намеревались прикинуться дядей и племянницей и поехать сначала в Планкоэ, а потом в долину Аргенона, якобы навестить родственников, оставшихся в живых после революции. Фужерей не захотел меня брать, и мне запретили их сопровождать!

Кренн окинул опытным глазом шесть футов сплошных мышц эконома, его словно выточенное из камня лицо, сердитые глаза под густыми каштановыми бровями, чей стальной блеск напоминал о страшном железном крюке, заменявшем ему левую руку.

— Друг, ты мне нужен, я тебя забираю! У тебя есть лошадь? Тогда встретимся на заре у переправы…

— Почему не сейчас?

— Потому что сейчас прилив и ночью паром не ходит. Надо было бы ехать в Динан, но это большой крюк. Кроме того, мне нужно отдать приказы, распорядиться, чтобы меня подменили. И, наконец, я в мундире не поеду, во-первых, потому, что собираюсь на неподведомственную мне территорию, а во-вторых, потому, что голова жандарма в двурогом шлеме — излюбленная мишень шуанских самострелов. Объяснение устраивает?

— Еще как. Я буду у переправы… и вооружен.

— Ты ведь служил солдатом?

— Да. Под командованием генерала Келлерманна. Мне руку оторвало пушечным ядром в Вальми, но я управлюсь и тем, что осталось!

— Так, значит, ты… республиканец?

— Был им и остаюсь до сих пор, — отвечал Жуан, взглянув на Лали, пожимавшую плечами и устремившую глаза к потолку, — но моя Республика не правит с высоты эшафота!

— В этом я с тобой согласен! До завтра… гражданка! — добавил Кренн, обращаясь к Лали, и, повернувшись на каблуках, отправился к себе, где, как мы знаем, всю ночь не сомкнул глаз.

Наутро они переправились через Ранс и поскакали по узкой дороге, ведущей через Плубалэ и Трегон прямо в Гильдо, оставив Планкоэ слева.

В противоположность капитану Лаура хорошо выспалась. Усталость от путешествия в повозке и уверенность в том, что спутник охраняет ее сон (ведь он сам сказал, что не будет спать!) принесли ей настоящее отдохновение. И когда, приведя себя в порядок и собираясь продолжить путь, она спустилась в зал, то была очень удивлена, не обнаружив там Фужерея. В комнате сидела только Гайд, чистившая репу и капусту для сегодняшнего супа.

Увидев молодую женщину, она сходила за крынкой молока, принесла ложку и буханку хлеба, отрезала толстый ломоть и все это поставила на стол, а сама, ни слова не говоря, вернулась к своему занятию. На приветствие постоялицы она ответила лишь кивком головы. Но Лаура так и не села за накрытый стол. Она окинула взглядом помещение, заглянула в оконце посмотреть, что видно сквозь ставни, и в конце концов спросила:

— Где мой дядя? Вы его видели?

Гайд отрицательно покачала головой. Тогда Лаура вышла во двор. Было морозно, ветер разогнал тучи, небо прояснилось. В домах поодаль и у брода царило некоторое оживление: в отлив дети с лопатами и корзинками вышли на поиски съедобных ракушек, но нигде не было видно серого силуэта Фужерея. Зато она увидела трактирщика Тангу, возвращавшегося с полной корзиной крабов. Она пошла ему навстречу и снова спросила о своем спутнике. Но, как и его жена, он тоже отрицательно покачал головой. Хотя добавил:

— Должно быть, пошел прогуляться за скалы…

— Вряд ли. Он сказал мне, что останется на ночь в зале, что не хочет спать. В котором часу вы закрыли трактир?

Тот пожал плечами:

— Здесь нечего красть! Так чего запирать?

— Но вы видели его, когда сами пошли спать?

— Видел, это точно, он был там, курил трубку, а ноги согревал у очага. Я пожелал ему спокойной ночи…

— А утром, когда вы встали?

— Тут, правда ваша, его уже не было, но я не беспокоился: подумал, что он пошел ноги размять, а сам отправился за этим, — он показал на свой улов…

— Отведите меня в конюшню!

Не говоря ни слова, он поставил корзину, сходил за ключом, висевшим сбоку у камина, и пошел за Лаурой во двор, где повозка без упряжи тянула к небу оглобли. Лошадь тоже оказалась на месте.

— Невероятно, — сквозь зубы процедила Лаура. — Где он может быть?

Она разволновалась не на шутку. Хоть и решила сходить на конюшню, но все же она ни минуты не сомневалась в том, что Фужерей не мог уехать без нее. Да и куда? Зачем? Трактирщик кашлянул, привлекая ее внимание:

  54