Особенно,... 
96 
— Бандиты! — рычала графиня. — Канальи! Что вам нужно?
— От вас — ничего, почтенная дама, — ответил тягучий голос Тристана Эрмита из-под капюшона Эйселена. — Только помешать вам совершить еще одно преступление.
— Кто вы такой?
— Позвольте мне сказать, что вас это не касается… Как у вас? Все готово?
Один из «палачей» поднял Катрин, а другой, исчезнувший минутой раньше, вернулся вместе с Сарой. Женщины без слов бросились в объятия друг друга. Они были не в состоянии говорить от волнения.
Не сводя глаз с испуганных дам, Тристан приказал:
— Завяжите как следует им рты, а потом заприте в разных камерах.
Приказ был точно и быстро выполнен. Мадам де Ла Тремуйль и Виолен, хрипевших от злости, растащили по камерам.
— Я бы их с удовольствием прирезал, — объяснил Тристан, — но они еще должны сыграть свою роль. Без жены Ла Тремуйль не поедет в Шинон.
Рассуждая, он снимал капюшон, взятый у Эйселена, и, улыбаясь, смотрел на Катрин.
— Вы хорошо все проделали, мадам Катрин. Теперь мы должны увезти вас отсюда.
— А что вы сделали с Эйселеном?
— Он должен спать, после того как выпил огромное количество вина со снотворным, чтобы набраться смелости мучить вас.
— А другие палачи? Кто они?
— Сейчас увидите.
Вернулись оба «палача» и одновременно сняли свои капюшоны. Зардевшаяся Катрин узнала Пьера де Брезе. Но Другой, смуглый, мощный, с умным лицом, был ей незнаком. Молодой сеньор опустился на колено и поцеловал руку Катрин, будто это было самое подходящее время и место для подобных церемоний.
— Если бы я не сумел вас спасти, то был бы и сам мертв, Катрин…
Она порывисто протянула ему обе руки, в которых он спрятал свое лицо.
:
— Как я вам признательна, Пьер… Ведь еще несколько минут назад я едва ли не разочаровалась в людях и Боге.
— Я знал, что вы воспользуетесь кинжалом и не дадите себя мучить, — сказал Тристан, раздевая солдат. — Я следил за вами и боялся, что вы попытаетесь это сделать заранее. Нам нужно было время, чтобы избавиться от лишних свидетелей.
Сара от радости плакала навзрыд, но скоро успокоилась и пришла в себя. Она вытерла глаза подолом своего платья и спросила:
— Почему мы не уходим? Что нам здесь еще надо?
— Вы, Катрин и Тристан должны переодеться в солдатскую форму. Я и Жан Арманга, которого я вам представляю, добавив, что он оруженосец Амбруаза де Лоре, должны переодеться в свою одежду, — сказал Брезе. — Потом все выйдем во двор. У входа нас ждут оседланные лошади. Сядем на лошадей, и я возглавлю отряд, чтобы выехать из замка. У меня есть пропуск…
— Кто вам дал его? Ла Тремуйль? — спросила улыбающаяся Катрин.
— Нет, королева Мария. Она с нами… и совсем не безразлична к тому, что происходит, как это думали некоторые. Я вас буду сопровождать до границ Амбуаза, потом я и Арманга вернемся в замок, а вы продолжите путь. Графиня выбрала спокойное время для своих развлечений, но торопиться все же нужно. Никогда не знаешь, что может случиться. Катрин, я должен просить вас переодеться и почтенную даму тоже.
Катрин сбросила свое платье и торопила Сару, заворчавшую при мысли о переодевании в мужское платье. Мужчины вытащили из ящика вещи, которые Брезе и его оруженосец там спрятали. Сара и Катрин переоделись в темно углу комнаты. Сделали это быстро. Они удовлетворили кожаными камзолами, оставив тяжелые кольчуги. Накидки с королевскими гербами было вполне достаточно. И без топ металлические шлемы и толстые, тяжелые башмаки приносили им много неудобств.
Увидев их в таком наряде, Пьер де Брезе не мог удержаться от смеха.
— Хорошо, что сейчас ночь… и другая одежда ждет вас в двух лье отсюда. Иначе вы не ушли бы далеко и привлекли к себе внимание.
— Мы постараемся, — ответила Сара. — Это не так-то просто.
Пьер подошел к Катрин, взял ее руку и взволнованно сказал:
— Не могу себе представить, что скоро нам придется расстаться, Катрин! Я так хотел бы сопровождать вас! Но мне надо оставаться в замке. Мое отсутствие вызовет подозрение…
— Мы увидимся снова, Пьер… в Шиноне!
— Вы можете никогда не увидеться, если мы не поторопимся, — бросил недовольно Тристан. — Пошли скорее… Проходите вперед, мессир.
Пьер де Брезе и оруженосец пошли впереди. По мокрой, скользкой лестнице они осторожно поднялись в комнату стражников. Тяжелые доспехи стесняли движение, но это не мешало Катрин слышать, как поет ее сердце. Никогда еще она не чувствовала себя такой легкой и счастливой. Она видела смерть, но осталась жить! Есть ли что-нибудь прекраснее этого опьяняющего сознания жизни! Ее огромные башмаки скользили по мокрым, стертым ступенькам. Она спотыкалась, причиняя себе боль, но не обращала на это никакого внимания. Молодая женщина тащила за собой длинное, тяжелое копье, и ей в голову не приходило, что она сможет им воспользоваться. Катрин казалось, что теперь она под защитой Пьера де Брезе. Со шпагой в руке он возглавлял шествие.
96 
