Последние отзывы

  54  

Однако понемногу паника отступила, к ней начала возвращаться способность логически мыслить и рассуждать здраво. Она еще не знала, что будет делать, но теперь ею овладели гнев и даже желание вступить в борьбу. Не за себя собиралась она сражаться, а за своего ребенка, это его необходимо было защитить во что бы то ни стало, оградить от посягательств негодяя-деда… Погрузившись в свои мысли, она медленно направилась к дому, но, не дойдя до ограды всего лишь несколько шагов, снова заметила экипаж, теперь уже черный с желтым. Сердце опять подпрыгнуло у нее в груди, но уже от радости; даже не глядя на гербы на дверцах, Гортензия догадалась: это карета Фелисии.

Она застала подругу в беседке, увитой ломоносом, в обществе госпожи Моризе. Обе мирно беседовали, словно знали друг друга уже много лет.

– Идите скорее сюда! – заметив ее, крикнула старушка. – Смотрите, кто к вам приехал…

– Вы давно здесь, Фелисия?

– Нет… Только что приехала. Но что это за вид? Вы такая бледная…

– И в самом деле! – воскликнула госпожа Моризе. – Вы сама не своя. Пойду принесу сердечное…

– Нет, нет, не стоит беспокоиться… Мне уже лучше… Просто я бежала…

Но милая старушка уже неслась по направлению к дому, а Гортензия со вздохом рухнула на скамейку возле подруги. Та нахмурила брови.

– Но в конце концов, Гортензия, что с вами случилось? Я привезла такие хорошие новости, а вы тут сидите в расстроенных чувствах, как будто вам сам черт привиделся!

– Так оно в какой-то мере и есть. Скорее рассказывайте о своих новостях, это на меня подействует лучше всяких снадобий.

– Уж наверняка! Ну так вот: во-первых, три дня назад уехал маркиз де Лозарг.

– Вы уверены?

– Абсолютно уверена. С тех пор как мы виделись в театре, я заставила нашего кучера Гаэтано нести дежурство на шоссе д'Антен. Ему удалось сдружиться с одной из горничных, и от нее он узнавал о том, что творится в особняке Берни. Три дня назад Гаэтано, предупрежденный этой девушкой, хотя она даже и сама не подозревала, кому проболталась, увидел, как отъезжал маркиз. Его вещи сложили в большой дормез,^[9] и туда же сел сам маркиз. Так что сомнений быть не может: он возвращается в Лозарг.

– Действительно добрая новость, но тогда хотелось бы знать, что здесь сегодня делал приспешник принца Сан-Северо?

И Гортензия рассказала о том, что она видела. Поведала она и о своем страхе, и о сомнениях относительно того, что следует предпринять.

– Вы ведь знаете, эти люди ни перед чем не отступят, и мне ни за что на свете не хотелось бы подвергать опасности нашу славную госпожу Моризе, а ведь ей несдобровать, если меня здесь найдут. Так что лучше бы мне уехать… С другой стороны, она привязалась к Этьену, да и малышу так хорошо здесь… куда его везти? Где спрятать? Ума не приложу.

В отчаянии она опустила голову и закрыла глаза. Наступила тишина. Фелисия размышляла.

– Вовсе не надо его прятать, – наконец изрекла она. – Этьен ведь обычный ребенок, его никто не ищет, и маркиз еще не знает, что малыша отняли у кормилицы. Значит, для него здесь никакой опасности нет, и он может спокойно оставаться, если эта милая дама согласится подержать его у себя. Что до вас…

– Если маркиз уехал, то, может, мне лучше вернуться на улицу Бабилон? Ведь за вашим домом, наверное, уже не следят?

– Не следят. Все вышло так, как задумала герцогиня. Ливия понесла письмо. Какой-то неизвестный толкнул нашу актрису и вырвал его. Через два дня уехал маркиз.

– Это и есть ваша вторая добрая новость?

– Есть и третья: я знаю, где мой брат.

Сказано это было так торжествующе, что Гортензия, несмотря на снедавшую ее тревогу, даже улыбнулась.

– А вы уверены?

– Вполне. Наш «брат» Руан-старший, который отвечает за Бретань, напал наконец-то на его след и сообщил Бюше, а тот мне: Джанфранко заточили в местечке Морле в крепость, которая называется замок Торо. И он жив! Итак, я уезжаю.

– Уезжаете? Да, да, понимаю, вы хотите быть поближе к нему.

– Нет. Я хочу помочь ему бежать. Полковник Дюшан изъявил желание сопровождать меня, с нами едут еще двое наших товарищей. И, конечно, я повезу с собой моих людей. Но если вы захотите вернуться на улицу Бабилон, я оставлю вам Тимура. Во всяком случае, Ливия остается здесь, будет следить за порядком в доме. Так что я приехала попрощаться: сказать вам «до свидания», а может быть, «прощай» и передать некоторую сумму денег.

– Но это же безумное предприятие! Как вы собираетесь брать крепость, находящуюся к тому же в открытом море?

  54