Последние отзывы

  28  

– Я всецело полагаюсь на вас. И все же у нас есть только один выход: мне надо вытравить плод.

– Но… это же убийство! – добродетельно возмутился Казанова.

– Знаю. И все же это не более тяжкое преступление, чем самоубийство, а я клянусь, что убью себя, если не смогу выпутаться из этого чудовищного положения. Представьте, ведь господин де Ла Попелиньер уже сделал официальное предложение, он просил у матери моей руки, и он добивается для меня французского подданства.

– Вашей матери ничего не известно?

– Ей? Господи Иисусе, да она убила бы меня!

Ну, в этом-то, приняв во внимание прежнюю жизнь упомянутой дамы, Казанова сильно сомневался, но кто же станет возражать девушке, когда она в таком отчаянии, и тем более если вы в нее влюблены.

– Положитесь на меня, я сделаю все, что в моих силах.

27 февраля состоялся последний бал в «Опера». Казанова и Джустиниана отправились туда в масках, это позволило им незамеченными выскользнуть из театра и потихоньку отправиться к некоей Роз Кастес, повивальной бабке.

Осмотрев Джустиниану, Кастес произнесла свой вердикт.

– Эта дама на седьмом месяце беременности, – высокомерно проронила повивальная бабка. – Вытравить плод сейчас – дело опасное и для нее, и для меня: вы заплатите мне сорок луидоров!

Неизвестно, что остановило Казанову, – подобная сумма или опасения, что Кастес своими манипуляциями убьет его возлюбленную; во всяком случае, он выдал ей два луидора, заявил, что ему надо еще подумать над этим вопросом, и увел Джустиниану, которая была настолько благоразумна и предусмотрительна, что так и не сняла маску.

Молодая женщина была сильно разочарована тем, что ей пришлось уйти в том же положении, в каком пришла.

– Не все ли равно, даже если это опасно, у меня нет другого выхода…

– А я на это не согласен! Должно найтись другое решение. Дайте мне несколько дней на то, чтобы поразмыслить, и спите спокойно.

К несчастью, вышло так, что два дня спустя Казанова, спокойно прогуливаясь по Кур-ла-Рен, встретил госпожу Кастес, которая также прогуливалась там в обществе знакомого Казанове человека – некоего маркиза де Кастельбажака, пользовавшегося весьма скверной репутацией. Женщина бросила на него такой взгляд, что Казанова понял: она его узнала. И это внушило ему некоторое беспокойство.

Впрочем, беспокойство более чем оправданное. Соединив усилия своих блестящих умов, подпольная акушерка и маркиз сумели проникнуть в тайну и раскрыть инкогнито Джустинианы. Затем они разузнали о ее помолвке с Ла Попелиньером, отправились к наследникам богача и попросту известили их о том, как обстоят дела. Наследники, что совершенно естественно, пришли в ярость: курочка, несущая золотые яйца, намеревалась упорхнуть от них, вступив в законный брак с молодой и красивой особой, вполне способной родить ему детей… даже если он для этого был уже слишком стар! И именно в том случае, если он для этого слишком стар…

Посетив наследников Ла Попелиньера и устроив свои дела там, честная парочка, получившая щедрое вознаграждение, отправилась к начальнику полиции, чтобы на этот раз донести на «господина Казанову, проживающего на улице Пти-Льон-Сен-Совер, на третьем этаже» и делавшего госпоже Кастес предложения преступного характера.

Казанова, вызванный к полицейскому комиссару, разговаривал с ним презрительно и высокомерно, потребовал расследования деятельности доносчиков, пустил в ход свои связи в высших кругах. Он отделался сравнительно легко, но парочка негодяев, которые никак не могли угомониться, навестила также и Ла Попелиньера. В результате тот, несколько удивленный, обратился к своей невесте с нижайшей просьбой позволить осмотреть себя его личному врачу, который, впрочем, должен ограничиться тем, что в высшей степени деликатно «положит ей руку на живот».

– Это нам подходит как нельзя лучше, – сказал Казанова, который даром времени не терял. – Позвольте этому человеку вас осмотреть. Я обещаю вам, что его выводы будут именно такими, какие устраивают нас. А затем притворитесь, будто смертельно оскорблены, и приготовьтесь через непродолжительное время последовать за мной.

– Куда я должна последовать за вами?

– Вы это непременно узнаете. Я все беру на себя.

В самом деле, врач, пощупав обручи юбки Джустинианы, клятвенно заверил своего хозяина в том, что все обвинения, возведенные на его невесту, были гнусными клеветническими измышлениями и она так же невинна, как новорожденный агнец. Ла Попелиньер, тотчас устыдившись своего поведения, стал торопить свадьбу, а его родственники тем временем забрасывали несчастную невесту анонимными письмами, угрожая ей смертью. Уже и в самом деле полумертвая от страха, она молила Казанову действовать побыстрее.

  28