16 
- Счастлив предложить вам руку, мадам! - пробормотал он, не посмев обратиться к ней на «ты», как принято на было и слегка поклонился.
Что-то говорило ему - с этой дамой такое обращение неуместно. Почему - он не смог бы объяснить. На рукав ему легла длинная, узкая ладонь в черной кружевной перчатке. Шелковое прикосновение домино - и на него нахлынула ароматная волна духов… Фрицу вдруг захотелось быть блестящим, веселым, искрометным, очаровать, удивить незнакомку, такую, представлял он, прекрасную…
Она уже обращалась к нему с некоторым увлечением, а он ловил себя на том, что отвечает ей с легкостью. Но, к большому своему удивлению, вскоре заметил - она не признает пустячных фраз, которыми обычно обмениваются на балу. Расспрашивает его: хочет знать его впечатления о Вене, чем он здесь занимается, что говорят люди. Спросила также об императорской семье: что он думает о Франце Иосифе? одобряет ли его политику? а как насчет императрицы - видел ли ее уже?
Фриц, как мог, отвечал на все эти вопросы, продолжая теряться в догадках: кто эта дама? Внезапно в мозгу его мелькнула безумная мысль: а не сама ли императрица?… "слышал, будто со стороны, как отвечает ей, стараясь проникнуть взглядом сквозь кружево маски:
- Императрицу? Да, я видел ее - она ехала верхом по Пратеру. Женщина сказочной красоты - вот все, что я могу сказать. Ее упрекают - мол, редко показывается на людях, слишком много времени уделяет собакам и лошадям. Но, конечно же, ошибаются: я, например, знаю - привязанность к собакам и лошадям у нее семейная. Герцог Макс, ее отец, кажется, сказал как-то: не будь мы князьями - стали бы конюшими! Дама в желтом домино рассмеялась, но странное ощущение Фрица, однако, не рассеивалось. Незнакомка вдруг спросила:
- Сколько дашь мне лет? Он без колебания ответил:
- Тридцать шесть! Точный возраст императрицы Елизаветы!
Эффект удивительный: Фриц почувствовал, как вздрогнула рука его спутницы, сразу отстранилась от него.
- Ты совершенно невоспитан! - бросила она с досадой.
Помолчала немного, добавила:
- Теперь можешь убираться! Фрица вдруг покинула вся его застенчивость.
- Очень любезно! - проговорил он с иронией в голосе - и вдруг впервые перешел на «ты» - обращение, принятое на балу: Вначале ты заставляешь привести меня к себе, расспрашиваешь, а теперь прогоняешь. Ладно, ухожу, если надоел тебе, но позволь мне все же пожать тебе руку на прощание.
Дама немного поколебалась, ничего не ответила - и внезапно снова рассмеялась:
- Нет, ты прав. Продолжим нашу прогулку.
Так прошло два часа: очарованный молодой провинциал слушал, а незнакомка рассказывала ему истории - одну за другой. Ах, он любит немецкого поэта Генриха Гейне? Так и сама им увлечена! На крыльях поэзии время пролетело незаметно… Уже далеко за полночь; дама в красном домино несколько раз подходила к ним, словно вынуждая подругу расстаться с молодым человеком. Наконец та, что в желтом, прошептала:
- Теперь я знаю, кто ты! А за кого ты принимаешь меня?
- Ты - высокородная дама; возможно, принцесса… весь твой облик говорит об этом…
- Не старайся ничего выяснить сейчас. Настанет день, и ты узнаешь, кто я, но не сегодня. Мы еще увидимся. Сможешь ли ты приехать, например, в Мюнхен или в Штутгарт, если я назначу тебе там свидание? Я много путешествую.
- Я приеду в любое место, куда ты прикажешь.
- Хорошо. Я напишу тебе. А теперь проводи меня к фиакру и пообещай, что потом не вернешься в зал.
- Обещаю. Тем более что бал без тебя мне неинтересен.
И все же, спускаясь по ступеням парадной лестницы к пандусу Оперы в сопровождении неизменного красного домино, Фриц сказал:- Мне все же так хочется увидеть твое лицо! - И попытался кончиками пальцев приподнять кружево маски.
Однако дама в красном домино встала между ним и его спутницей, втолкнула подругу в подъехавший фиакр, и не успел молодой человек оправиться от изумления, как тот умчался. А Фриц остался стоять у лестницы, глядя, как удаляется фиакр и с ним - удивительное видение в желтом домино.
В это самое время в фиакре дама в красном домино откинулась на подушки со вздохом облегчения.
- Боже, как я испугалась! Мне казалось - еще мгновение - и этот юный наглец узнает Ваше Величество.
- О, тебе всегда удается так умело защитить меня! Кстати, он очарователен, и я хорошо повеселилась, а это бывает довольно редко. Поэтому, моя дорогая Ида, будь добра, не ругай меня! - И, сняв наконец маску, Елизавета прислонилась к подушкам и закрыла глаза.
16 
