Последние отзывы

  49  

— В таком случае как вы объясните присутствие среди ваших вещей этой безделушки? — поинтересовался толстяк, наматывая колье на кончики пальцев. — Ведь когда где-то устраивают обыск, то это для того, чтобы что-то найти? Верно?

— Или для того, чтобы туда что-то подложить, рассчитывая на то, что полиция, которую в таком случае логично было бы поднять на ноги, обязательно это что-то найдет, — вмешался Альдо, которому весь разговор начал уже действовать на нервы.

— Но вы к нам не обращались... Зато в это же самое время против вас была подана жалоба по поводу кражи колье.

— Кто ее подал?

— Пр... Вас это не касается!

— Ах, не касается! Так я скажу вам сам: принцесса Шакияр, которая вызвала меня в вашу страну для того, чтобы продать мне это колье. Не знаю, известно вам или нет, но я являюсь экспертом по старинным украшениям.

Говоря это, Альдо смотрел на драгоценность и вдруг, вырвав колье из рук Кейтуна, стал пристально его разглядывать.

— О боже! Это совсем другое колье! Могу вас заверить, что это — подделка!

— Подделка? Да что вы говорите!

— Говорю о том, что вижу! Повторяю вам, я эксперт, но полагаю, в этом городе найдется по

крайней мере хоть один ювелир, способный отличить оригинал от подделки, особенно когда речь идет о таком ценнейшем оригинале, как жемчуга знаменитого Саладина!

— Получается, что принцесса пригласила вас, чтобы продать вам фальшивку?

— Колье, которое я видел у нее в доме, было подлинным. Именно поэтому я отказался покупать его сам или искать состоятельного покупателя.

— Почему же, раз это ваша профессия?

— Да потому, что я честный человек, капитан, а эти жемчуга всемирно известны, поскольку вот уже много веков они принадлежат египетской королевской семье. Очевидно, что без согласия Его Величества короля Фуада мне не удалось бы вывезти их из Египта. А когда я попросил принцессу предоставить мне такое разрешение, она не согласилась. И поскольку я не сдавался, она решила несколько дней подумать, как можно устроить это дело. Я даже отказался от приглашения на ужин, потому что должен был выехать из Каира в Луксор.

— А для чего вы поехали в Луксор?

Альдо глубоко вздохнул, справляясь с подступавшим раздражением. Но необходимо было сохранять любезный тон:

— Я поехал туда, чтобы встретиться с моим другом Видаль-Пеликорном. Я впервые в этой прекрасной стране, и друг предложил сопровождать меня в туристической поездке по историческим местам Египта. Обидно было бы посетить только Каир и не увидеть ничего другого, не правда ли?

— Слишком простой довод для защиты, а?

— Да от чего защищаться?! — возмутился Лассаль. — Во-первых, и любой адвокат вам это докажет, обвинение в краже в таких обстоятельствах не предъявишь. А тот факт, что обвинение исходит от принцессы Шакияр, — и вовсе курам на смех. Эта женщина не в себе!

— Думайте, что говорите! — зарычал Кейтун. — Она — член королевской семьи ...

— А князь Морозини принадлежит к европейской элите. Хотите, вам это напомнит французский посол? Я знаком с ним лично.

— Или еще лучше, — поддержал его Адальбер, — суперинтендант Уоррен из Скотленд-Ярда, он тоже в числе наших друзей. Вот и спросите у него, что он думает об этой заварушке...

На этот раз цель была достигнута. К тому же в это самое мгновение в кабинет, как к себе домой, ввалился полковник Сэржент в сапогах и со стеком под мышкой.

— И я его хорошо знаю, он мой шурин! Рад видеть вас снова, господа! — добавил он, протягивая руку для сердечного рукопожатия поочередно каждому из двоих друзей. — Хотя место не кажется мне выбранным особенно удачно! Не сочтите за нескромность, но я хотел бы узнать: по какой причине вы объясняетесь с полицией?

— Нас арестовали по подозрению в краже вот этого украшения, — ответил Адальбер, указывая на колье, в данный момент украшавшее подставку дляписьма. Полковник взял его в руки.

— Полный бред! Зачем вам воровать подделку? Дело в том, что я в этом кое-что смыслю, — широко улыбнулся он, глядя в сторону египтянина. Тот, поздоровавшись, уже и не знал, как себя правильнее себя вести, и, отставив орешки, занялся кальяном. Он принялся лениво его посасывать, надеясь, что производит впечатление человека, впавшего в глубокое раздумье.

Но Сэржент не отставал:

— Что скажете, капитан?

— Ничего. Я в растерянности, — наконец признался он. — А что, если эти господа припрятали оригинал, а это специально бросили в комнате?

  49