12 
Трудно уклониться от ответа и не показаться невежливым, особенно если твоя собеседница герцогиня. Альдо предпочел перейти на шутливый тон.
— Да нет, никакой особой важности. Язык опередил мысли, только и всего. Просто я вспомнил, что в Варшаве, где я впервые встретил графиню Солманскую, она часто виделась с неким Ладиславом и, по-видимому, была им увлечена. Фамилии его, на которой как раз можно язык сломать, я не запомнил, — прибавил он со своей самой обольстительной улыбкой.
— Не мучьте себя, не старайтесь вспомнить, милый друг, — снисходительно сказала герцогиня, похлопав Альдо лорнетом по рукаву. — Это все такие мелочи! Поляки — невозможный народ, и мой бедный Эрик поступил бы куда разумнее, оставшись холостяком, что подходило к нему как нельзя лучше.
А теперь я советую вам оставить чашку, в которой вы мешаете чай вот уже четверть часа. Полагаю, пить это уже нельзя.
Так оно и было. Альдо попросил принести ему другую чашку, извинившись за свою рассеянность, и разговор вновь вернулся к египетским ожерельям. Прощаясь после чая, друзья получили от старой дамы приглашение навещать ее без церемоний в ее доме на Портленд-плейс — пропуск, который дорогого стоил.
— Не стоит этим пренебрегать! — воскликнул Адальбер, проводив обеих дам к машине. — Кого там только не встретишь! А это может оказаться не только любопытным, но и полезным. Кстати, что у нас намечено на сегодняшний вечер?
— Располагай им по своему усмотрению. Что касается меня, то я предпочел бы лечь пораньше. Путешествие в поезде измотало меня.
— И поэтому ты предпочитаешь не болтать, а размышлять, не так ли?
— Именно так. То, что поведала нам графиня, меня совсем не радует.
— Можно подумать, ты не знаешь женщин! В общем, я не огорчу тебя, оставив в одиночестве?
— Нисколько! Я хотел бы обдумать кое-что из того, что слышал за чаем. А ты побежишь по девочкам? — осведомился Альдо с характерной усмешкой.
— Нет, по пивным Флит-стрит . Тамошний люд всегда изнывает от жажды, а мне пришло в голову, что нам с тобой недостает знакомств в мире прессы. Может быть, мне удастся обрести там какого-нибудь друга детства, который не сможет отказать в нужной нам информации. Мне показалось, что газеты в последнее время стали чересчур уж скрытны. Как-никак, существуют же анонимные письма, касающиеся «Розы Йорков», — и я думаю, из них можно кое-что почерпнуть.
— Если тебе удастся узнать новые подробности относительно смерти Эрика Фэррэлса, буду тебе очень благодарен.
— Представь себе, это я тоже имел в виду!
Глава 2. ЭКЗОТИЧЕСКАЯ ПТИЦА
Адальбер Видаль-Пеликорн затянул пояс своего плаща так, будто собирался перерезать себя надвое, поднял воротник, втянул голову в плечи и проворчал:
— Никогда не думал, что сделаться другом детства газетчика не первой величины стоит так дорого! Мы обошли с полдюжины пивных, не считая обеда, которым он хотел угостить меня непременно у «Гренадера» и, разумеется, за мой счет! — обедом, которым герцог Веллингтон угощал своих офицеров: говядина в эле, картошка в мундире с маслом и хреном и на десерт пирог с яблоками и ежевика со сливками. И это не считая пива, которое он пил литрами! Он просто выпотрошил меня, негодяй!
— Если тебя это утешит, я могу разделить с тобой расходы, и это будет только справедливо, — не без иронии предложил Морозини.
— Но у этого парня есть и свои хорошие стороны. Например, он обожает Шекспира и каждые полминуты выдает тебе по цитате. Нет, он столь же любопытен, сколь и невоздержан в питье…
Друзья спускались по Пиккадилли в направлении к Олд-Бонд-стрит, где находился ювелирный магазин Джорджа Хэррисона. Пройдет еще два-три часа, и алмаз, из-за которого было изведено столько чернил, отправится в путь: в начале двенадцатого бронированная машина с полицейским нарядом переправит его к Сотби на Нью-Бонд-стрит, иными словами, на сотню метров дальше, где он и будет дожидаться торгов.
Аукцион состоится завтра.
Погода стояла отнюдь не прогулочная, однако на улицах было полно народу. Обычная для Лондона изморось не в силах была загнать под крыши людей, которые за долгие века притерпелись к любым превратностям погоды. Черные шелковые купола в мгновение ока раскрывшихся зонтиков, которым не было числа, плавной волной текли вдоль улицы насколько хватал глаз, будто стадо тонкорунных овец. Ни Альдо, ни его друг никогда не брали с собой зонтов, считая их слишком громоздкими, и предпочитали плащи и каскетки из фирменной мастерской.
12 
