99 
– Давай же. Верни мне управление!
– Я работаю над этим! Этот чертов корабль вклинивается в наши цепи.
– Сделай что-нибудь, – заклинал Майк. – Или мы все вылетим в трубу.
Огоньки танцевали по панели, и визг турбин достиг верхней ноты, немного подержал ее и стал подниматься еще выше.
– Попробуй сейчас!
Майк дернул за рычаг – корабль вздрогнул и начал поворачиваться. Включились остальные реактивники, пытаясь подкорректировать движение, и корабль развернулся, управляемый двумя пилотами, каждый из которых отдавал противоположные приказания.
– Так не пойдет!
– Я пытаюсь перенаправить контролирующие импульсы. И если это...
– Не говори об этом! Делай это!
Корабль завибрировал, и изображение на экранах превратилось в калейдоскоп, затем – очень медленно – «Юниверс» отвернул от стены.
– Так держать!
Майк отвел рычаг в сторону, на мгновение отпустил, затем надавил вперед. Корабль содрогнулся и отреагировал тревожными предупреждениями:
НЕИСПРАВНОСТЬ РЕАКТИВНОГО ДВИГАТЕЛЯ – НЕКОРРЕКТНЫЕ ВВОДНЫЕ ДАННЫЕ.
На пути появился еще один грузовик, и Майк успел разминуться с ним, едва не соскребая краску с носа корабля.
«Юниверс» тотчас же совершил прыжок туда, где только что находился грузовой корабль, и сейчас балансировал на одних только реактивниках. Майк дернул рычаг назад, дугой выводя гигантское гоночное судно над пышущими жаром верхними радиаторами грузовика, затем скользнул вдоль кормы, на ходу перевернувшись, и резко прыгнул под брюхом грузовика. Абсолютно невозможный маневр, выполненный в совершенстве.
Майк усмехнулся.
Теперь кораблем управлял хайп, а не врожденный талант Майка. Он бы никогда в жизни не прикоснулся к наркотику, но теперь, когда его накачали, он чувствовал всю его притягательную силу. Летать так бесподобно... можно было даже проигнорировать неизбежные последствия – нисходящая спираль уменьшения таланта и увеличения зависимости.
Но сейчас... прямо сейчас...
Он ослабил напряжение в сжимавшем рычаг запястье, и неожиданно «Юниверс» снова стал повиноваться только ему.
– Тебе удалось!
– Я вломился в их секретный ретранслятор. Связался с МИКСИНом, и он провел для меня процесс дешифровки.
– Верни мне подпространственный двигатель.
– Я работаю над этим.
– Потому что у меня кончается...
Основные двигатели Майка стали сбиваться и заглохли.
– Понял, о чем я?
– До связи.
– Что ты имеешь в виду – до связи?
– Ну, может, тебе следует поискать укромное местечко.
Было слишком поздно.
Преследователь вынырнул из подпространства и сел Майку на хвост. Ему удалось выжать из основных двигателей единственный импульс – хоть чем-то ослабить натиск, – но горячая плазма растеклась по всему подпространственному полю, распадаясь дождем лиловых искр. Двигатели Майка вырубились, баки полностью опустели.
«Юниверс» лязгнул и содрогнулся, Майка бросило вперед.
– Кажется, они уже близко, – заметил Виллингхэм. Близко? Близко?
Нос катера вклинился в сопло «Юниверса», и тот резко свернул к стене. Майк жал на газ, пока не кончилось топливо, это длилось недолго. «Юниверс» продолжал сворачивать в сторону, подталкиваемый грубой силой подпространственного двигателя преследователя.
– Давай, Спидбол! Дай мне что-нибудь!
– Работаю над этим. Виллингхэм засмеялся.
– Заткнись! – закричал Майк. – Чего ты смеешься? Тебя они тоже убьют.
– Не выйдет, – сказал Виллингхэм. – У меня пленки в безопасном месте.
– Ну и что? – Майк знал, что этого недостаточно. Он не был пленками; он был здесь, в своем собственном теле. Он был живым и хотел остаться таким.
– Нам крышка, – сообщил Спидбол. – Они не просто повредили твой подпространственный двигатель, они сорвали эту треклятую штуковину с корабля.
– О, нет...
Сердце Майка заколотилось, пропуская удары, и его захлестнула волна головокружения, от которой желудок выворачивало наружу. Действие хайла проходило.
На обзорном экране пульсировало изображение мерцающей стены.
Интересно, каково это, – подумал Майк о надвигающейся дезинтеграции. Сгорит ли он в мгновенном взрыве, как застигнутый вспышкой раскаленной плазмы из дюза летучий ящер? Или медленно, по субъективному времени двигаясь по бесконечной орбите внутрь звезды... От этого образа он улыбнулся.
99 
