Особенно,... 
117 
— Вы самые лучшие. Оба. Но я должна сделать все сама.
Они долго спорили, но Мег держалась твердо и после трогательного прощания направилась к черному ходу, туда, где оставила машину. Перед отъездом ей нужно сделать еще кое-что.
Машин на парковке «Раустэбаута» было столько, что часть выплеснулась на обочину шоссе. Мег припарковалась на повороте, за «хондой-сивик». Шагая по дороге, она не позаботилась поискать глазами машину Теда. Его точно здесь не будет. Она это знала. И знала, что остальные собрались в заведении, чтобы обсудить сегодняшнюю катастрофу.
Набрав в грудь воздуха, она толкнула дверь. Запах жареных овощей, пива и барбекю ударил в ноздри.
Большое помещение было набито людьми. Посетители стояли вдоль стен, между столами и в проходах, ведущих к туалету. Тори, Декс и остальные Тревелеры втиснулись за четырехместный столик. Кайла, ее отец, Зоэ и Верди сидели поблизости. Мег не видела ни Далли, ни Франчески, хотя Скит и несколько кадди постарше прислонились к стене около автоматов с видеоиграми и потягивали пиво.
Мег заметили не сразу. И тут началось… Крошечные ручейки молчания становились все шире, по мере того как тикали секунды. Сначала они потекли к бару, потом залили остальную часть зала, пока единственными звуками, нарушавшими тишину, не стали звяканье посуды и голос Кэрри Андервуд, лившийся из музыкального автомата.
Было бы куда легче потихоньку ускользнуть, но последние месяцы показали, что она не лузер, как всегда считала. Она неглупа, умеет работать и, наконец, имеет хоть и весьма шаткие, но планы на будущее. И хотя голова закружилась, а от запахов еды тошнило, она вынудила себя подойти к Питу Лэраману.
— Могу я позаимствовать ваш стул?
Он молча встал и даже отсалютовал ей: жест, вызванный скорее любопытством, чем вежливостью. Кто-то выключил автомат, и Кэрри заткнулась на полуслове. Конечно, взобраться на стул — не слишком хорошая мысль, потому что колени подгибались, но если она собирается осуществить задуманное, нужно действовать по всем правилам, а это означало, что все в этом заведении должны ее видеть.
Мег взобралась на стул и произнесла первые слова:
— Знаю, все вы меня сейчас ненавидите, и я ничего не могу с этим поделать.
— Можешь убраться отсюда ко всем чертям! — завопила одна из крыс у стойки.
— Заткнись, Лерой! — крикнула Тори, вскакивая. — Пусть говорит.
Брюнетка, в которой Мег узнала мать Хантера Грея, язвительно пропела:
— Мег уже наговорила столько, что все мы в полном дерьме!
Женщина сидевшая рядом, тоже встала:
— Наши дети тоже в дерьме! Можем попрощаться со всеми школьными усовершенствованиями!
— Да черт с ним! — провозгласила вторая крыса у стойки. — Как насчет тех рабочих мест, которые мы потеряли из-за нее?!
— Из-за Теда, — добавил его приятель. — Мы доверяли ему, и смотрите, что случилось!
Стоило ему произнести имя Теда, как по комнате пробежал мрачный шепоток, убедивший Мег, что она поступает правильно. Леди Эмма попыталась броситься на защиту мэра, но Кении потянул ее назад. Мег обозрела толпу.
— Поэтому я здесь, — сказала она. — Поговорить о Теде.
— Ты не можешь сказать ничего такого, чего мы уже не знаем! — прошипела первая крыса.
— Неужели? — возразила Мег. — Как насчет такого: Тед Бодин не совершенен!
— Уж кому знать, как не нам! — заорал его дружок, оглядываясь в поисках поддержки.
— Вам следовало бы знать это с самого начала. Но вы всегда считали его выше себя, — продолжала Мег. — Он так хорош во всем, что делает, что вы позабыли одно: Тед — человек, как все мы, и не всегда может творить чудеса.
— Ничего этого не случилось бы, не появись ты! — воскликнул кто-то из глубины бара.
— Совершенно верно, — кивнула Мег. — Глупые деревенщины! Неужели не понимаете? С той минуты как Люси удрала из церкви, у Теда не было ни единого шанса! Я воспользовалась представившейся возможностью и заполучила его! С самого начала он ел у меня с руки! — Она попыталась изобразить оскал крысы. — Никому из вас не приходило в голову, что женщина способна управлять Тедом, но я отточила зубы на кинозвездах и рокерах, так что, поверьте, это было легче легкого. Потом, когда мне надоело, я его бросила. Он к такому не привык, вот крыша и поехала. Так что вините меня, сколько угодно. И знайте, что он тут ни при чем и поэтому не заслуживает того дерьма, которым вы его поливаете.
117 
