Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
94 
– Семен Васильевич? – спросила она уже спокойным тоном.
Блюдце ткнулось стрелкой в написанное слово «нет». И тут же поползло к буквам. О... Н... И... Д... Е... Т.
– Он идет, – прочитала Алевтина вслух. Но не успела она спросить невидимого собеседника, кто он, как блюдце опять принялось вычерчивать виражи, указывая стрелкой на буквы.
«ВЫКЛЮЧИТЕ...»
– Что, что выключить? – взволнованно спросила Аля, которую действие увлекало все больше и больше.
«ТАМ», – стрелка указала куда-то в сторону.
– Магнитофон! – догадался Илья.
Блюдце крутанулось и остановилось возле слова «да».
– Евгений? – глянула на парня Аля.
Тот дотянулся до магнитофона. Щелкнула клавиша, а блюдце энергично описало круг по ватману:
«СЕМЕН ВАСИЛЬЕВИЧ ЗДЕСЬ».
Алевтина перевела дыхание. А затем спросила, может ли дух почившего Семена Васильевича рассказать, что послужило причиной проклятия.
«ЗЛОЕ СЛОВО», – был ответ.
– Расскажите подробней, – попросила Аля под полным одобрения взглядом Дианы.
«МЫ НЕ ДАЕМ ОТВЕТОВ НА ВСЕ ВОПРОСЫ».
– Семен Васильевич, нам нужно спасти маленького мальчика... – начала Аля.
«ОН ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ», – пришел ответ.
Алевтина мотнула головой, останавливая встрепенувшуюся Диану:
– Этот мальчик – невиновен!
«НЕ ВСЕ НЕСЛИ ВИНУ. ВЕДЬМА МСТИЛА ВСЕМ».
– Так помогите нам восстановить справедливость!
Блюдце заскользило медленно, словно задумчиво, потом сделало движение туда-сюда, туда-сюда, будто автомобильные «дворники», и наконец решительно завертелось.
«ХОЧЕШЬ ЗНАТЬ?»
– Да.
И тут блюдце закружилось с такой скоростью, что присутствующие еле удерживали его пальцами. Оно кружилось и кружилось, не останавливаясь ни на одной букве, со все возрастающей амплитудой. И вдруг пламя стоявшей на столе свечи задрожало и погасло, будто от дуновения ветерка. Задрожала, звякая стеклянными подвесками, люстра. Закачался столик.
– Прекращай! – закричала Диана Але. Но та уже ее не слышала.
Алевтина запрокинула внезапно ставшую тяжелой голову, закатила глаза и завалилась набок. Она уже не слышала, как встревоженно звала ее Диана, не понимающая, что происходит, не чувствовала, как Илья хлопал ее по щекам, надеясь привести в чувство, не видела, как Евгений, забыв обо всех предупреждениях, бросился вон из комнаты, чтобы принести с кухни кружку холодной воды.
Она будто провалилась в другое пространство и оказалась в старомодно обставленном помещении. Первое, что увидела Алевтина, был массивный бронзовый подсвечник. Затем ее внимание обратилось на тяжелые шторы из темного бархата, закрывающие окно. И уже после этого ее взгляд остановился на небольшой компании людей, сидевших за круглым столом с возложенными на столешницу ладонями так, что образовывался круг. Люди – и мужчины, и женщины – были одеты в старомодные платья. Рассмотреть детали в полумраке не получалось, но из всей компании выделялась девушка, одетая в белое. Ее волосы были упрятаны под белый полупрозрачный шарф, кончики которого спускались на одно плечо. На шее у незнакомки висели крупные бусы, которые она, сняв ладонь со стола, нервно поправила.
– Значит, ответ «нет»? – обратился к этой девушке один из присутствующих мужчин.
И Алевтина вдруг поняла, что это Семен Васильевич.
– Дух вашей матери отказывается говорить, где спрятаны драгоценности, – медленно проговорила девушка в белом, глядя на мужчину тяжелым взглядом. – Мать не простила вас и после смерти, поэтому не хочет открывать секрет.
– Что значит «не хочет»? – вскипел мужчина, приподнимаясь из-за стола. – Ты обманщица! Шарлатанка! Не выполнила свою работу! Пошла прочь!
– Вы должны заплатить мне, – возразила девушка.
– Заплатить?! – вдруг сорвался с места мужчина. – Вот тебе плата!
И он, схватив со стола тяжелый подсвечник с зажженной свечой, швырнул его в медиума. Подсвечник попал девушке в лицо, а огонь, лизнув болтающиеся концы шарфа, стремительно заскользил по ним вверх. Уже через мгновение голова девушки заполыхала огнем.
Вопль, полный злобы, боли и ненависти, оборвал видение.
Старинная комната исчезла, но тут Алевтина снова увидела девушку-медиума.
94 
