216 
Это был уже не Крым Гирея.
Это был уже Российский Крым.
История свершилась. Не на годы. Не на десятилетия. А на века.
В пьяном угаре маленького крымского домика.
Где поручик закончил выполнения трёх поистине дьявольских условий.
И тогда сама Смерть поклонилась поручику Суворову, отошла в сторону и дала ему дорогу. Живи поручик. Смерть не тронет тебя больше.
Совершай свои подвиги. Стань генералиссимусом. И всю жизнь мучительно старайся забыть про Крым. Если сможешь.
– А теперь твоя очередь, Гирей. Посмотри на меня! – Вдруг услышал чей-то голос Гирей,
Пьяный, он уже засыпал за столом но всё-таки поднял свою захмелевшую голову и оцепенел от неимоверного ужаса.
Сама смерть сидела за столом и смотрела на него.
– А тебе дружок, дорога в преисподнюю. Собирайся.
И Смерть вдруг мерзко оскалилась своим беззубым ртом. – И суку свою Валидку не забудь взять.
Гирей потерял сознание и упал.
Высочайшим царским указом Гирея и Валиду выслали из Крыма.
Маленькое поместье возле Херсона приняло Гирея с распростёртыми объятиями, от которых пахло чем-то чужим и насмешливым.
Кто я для России?
И вежливые улыбки в ответ. Они были всюду. Сзади, спереди.
От них не спрятаться. не скрыться.
Только бутылку водки можно выпить чтобы забыться.
И тогда на пьяную голову он пишет в Москву.
– Вы хотите меня живьём сгноить. Верните мне Крым. Отдайте мне ханство.
И наконец получил Высочайший ответ. Его выслали ещё дальше, в Калугу.
Там можешь хоть живьём гнить.
Можешь гнить весной, когда распускаются деревья.
Можешь гнить летом, когда крестьяне работают в поле.
Или зимой.
Только подыхай быстрее дорогой наш Гирей.
Ну право, какой-же ты живучий оказался однако! Господа1 Налейте ему ещё!
И тогда Валида начала свой последний бой со смертью.
Это был бой – за возвращение на родину. В Турцию.
Она писала всем европейским монархам, во все посольства, всем своим родственникам.
И наконец добилась своего.
Гирея выпустили из России. Туда, где свобода. Где родная Турция.
Такая близкая и родная по духу.
Где каждый уголок знакомый.
Где женщине можно танцевать загадочно покачивая бёдрами, а мужчине прятаться в халате, тайком улыбаясь танцовщицам.
Турция! Родина моя ненаглядная! Твой несчастный Гирей возвращается к тебе.
Как заблудший сын к отцу!
Как грешник к праведнику.
Накажи. Или прости.
И они вернулись.
Дворец Сагиба встретил их без праздничных огней, без песен и веселья.
Гирей и Валида вбежали в большой зал и прямо на пороге упали на колени.
– Простите нас.
Они ползли на коленях к середине зала.
Но никто не называл их имена. Никто не просил их подняться.
Гирей поднял голову и увидел как из боковой двери появился раб с верёвкой в руке.
Увидел Сагиба который почему-то прячет от него взгляд.
И тогда Гирей всё понял.
– Не хочу! – Завыл он тонким голосом и как ребёнок начал кататься по полу.
– Не хочу… не надо.
Из боковой двери появился второй раб. Со второй верёвкой.
Валида всё поняла, и почему-то наоборот… встала с колен
По инерции, мозг Валиды лихорадочно заработал. Как спастись?
Просить прощения?
Упасть и целовать ноги Сагиба?
А может станцевать перед ним? Обнимая его и целуя… впрочем времени на размышления больше не оставалось.
Рабы с верёвками приближались.
Вот и наступил мой час пик – подумала Валида глядя на катающегося по полу Гирея.
Только одного не хватает в час пик.
Это кукушки которая выглядывает из часов. Валида привыкла к таким часам в Калуге.
И тогда она почему-то вдруг рассмеялась, крикнула "ку -ку" и плюнула прямо в лицо Сагибу.
– Я кукушка с сюрпризом!
Вот в принципе и вся история.
Если кому очень нужно, то для справки, уточню что Гирей и Валида были задушены во дворце Сагиба 25 июля 1787 года.
Счастье номер восемь
Счастье… что значит для Вас это слово? Любовь? Деньги?
А для меня счастье начиналось так, – мои родственники уехали на один день, оставив меня в квартире с одним котом только.
Я спросил его:
– Может пригласим к нам в гости – нашу молодую дворничку которая зимой ходит в мини-юбке?
Якобы на кофе и торт, но конечно же я просто давно мечтал попрыгать на ней как молодой жеребец на кобылке…
216 
