98 
– А что с этим… старикашкой?
– Да все уже, нет его… Он еще до нашего приезда отошел.
– Ясно, – лаконично ответила Инга. Не получилось у дяди Саши дело его жизни, ушел он не в ту вечность, о которой мечтал.
– Слушай, а что ты все про какую-то вечность бормотала? – нахмурившись, встрял Вадим. – Я пока тут с тобой рядом сидел, много чего наслушался.
– Считай, что это был просто мой бред. Бред больного человека, – улыбнулась она и прикрыла глаза, чувствуя себя очень утомленной.
Алексей понял ее:
– Мы тебя оставим пока одну. Поспи. Ты еще очень слаба.
И поманил за собой Вадима.
Через несколько дней Инга и Вадим возвращались в Москву. Все то время, что шла регистрация и посадка на самолет, Инга не проронила ни слова, и Вадим, понимая ее грусть, не тревожил ее разговорами. И лишь когда они уже заняли свои места в самолете, он ласково взъерошил сестре волосы:
– Ладно, барышня, не грусти! Для любви расстояния не помеха!
Инга вздохнула и, положив голову брату на плечо, с надеждой спросила:
– Как ты думаешь, он приедет? Не просто в Москву, а именно ко мне?
– Приедет, – ответил серьезно Вадим. – Мне показалось, что твой Чернов – человек слова. И раз он так сказал…
Инга улыбнулась и закрыла глаза. Она не открыла их, даже когда самолет оторвался от земли, хотя любила момент взлета и всегда старалась в это время смотреть в иллюминатор.
– Взлетели, – еле слышно произнес Вадим – то ли себе, то ли Инге. В отличие от сестры, он не любил самолеты.
Инга, думая о своем, снова улыбнулась.
«Я за тобой приеду. Нет, мы за тобой приедем – я и Лизка».
Алексей в аэропорту не сказал ей «до свидания», тем самым дав понять, что не прощается с ней.
«Я буду ждать». – Инга, приняв его правила, тоже не произнесла слов прощания.
Город детства подарил ей бесценный подарок – любовь. И сейчас, как залог любви, она увозила с собой воспоминания о поцелуе, пахнущем морем. Он немного отдавал горечью расставания, но оставил на губах сладкое послевкусие надежды на новую встречу.
98 
