10 
– Но как это отразится на вас, кроме уменьшения количества рабочих часов?
– Я собираюсь заняться исследованиями в области медицины. Мне будет легче осуществить свой план, если отец мне поможет. Он предложил назначить вам испытательный срок в три месяца.
Санни впилась в него глазами.
– И вы надеетесь, что потерпите меня эти три месяца, а потом избавитесь?
Коннор ничего не ответил. Это и было ответом.
Санни быстро встала и заходила по дорожке.
– То есть вы соглашаетесь на это не столько потому, что неожиданно признали мою методику, а потому, что вам выгодно предложение вашего отца?
Коннор пожал плечами.
– Поймите, у меня тоже есть свои планы. И я, так же как и вы, пытаюсь их осуществить.
Ну что ж, спасибо ему за честность, но все же это было жестоко. Ее попранная гордость требовала мести. Работать с человеком, который не уважает ее методов, было бы не правильно и неэффективно. Нет, в таких условиях работать будет невозможно, несмотря на ее отчаянное желание создать свое дело.
Девушка спокойно посмотрела на Коннора.
– Спасибо за предложение, но я вынуждена отклонить его. Вы не уважаете то, чем я занимаюсь, не признаете ничего, что не относилось бы к научной деятельности. Вы хотите использовать меня для достижения собственных целей – я не могу этого допустить. Боюсь, что вы не тот партнер, который мне нужен.
Она пристегнула поводок к ошейнику Руфуса, затем подчеркнуто вежливо посмотрела на Коннора и, попрощавшись, отправилась восвояси.
Коннор поднялся и схватил ее за руку.
– Санни, подождите!
Его прервал истошный лай Руфуса. Пес увидел белку и побежал за ней в глубину парка. При этом его поводок обвил ноги обоих молодых людей, придвинув их ближе друг к другу. Руфус бегал вокруг них кругами, запутывая поводок все сильнее.
– Руфус, прекрати! – кричала Санни, но попытки остановить собаку были тщетны. Пес был разгорячен погоней и не замечал ничего вокруг.
Санни и Коннор оказались в неловком положении: выбраться из поводка не было никакой возможности, а их тела прижимались друг к другу все теснее. Не пытаясь высвободиться, Коннор посмотрел на Санни и сказал:
– С вашей собакой надо бы быть построже. Руфус вас совершенно не слушается.
Санни, не смея шевельнуться, смотрела на Коннора, утопая в зелени его глаз. Она смогла только кивнуть, а в самом темном уголке ее души вдруг появилось желание поцеловать его.
О боги, ему, видимо, пришла в голову та же мысль. Он опустил голову, его губы были всего в нескольких миллиметрах от ее губ…
– Хотя владение такой вредной собакой дает некоторые преимущества, не так ли?
Он прижался к ней еще теснее, его запах дурманил голову Санни. Ее сердце колотилось как сумасшедшее, слова застряли на полпути. Он опустил голову.
Но тут Руфус рванул со всей силы поводок, сорвался с него и побежал в другую сторону. Вместо поцелуя молодые люди, подобно спиленному дереву, с криками повалились на землю.
К счастью для Санни, но не для Коннора, она приземлилась прямиком на него, очутившись вновь лицом к лицу с молодым человеком, только уже в горизонтальном положении.
Санни попыталась освободиться от захватившего ее чувства и вообще выбраться наконец из всей этой ситуации. Но ее терзала одна жуткая мысль: он почти поцеловал ее!
И что еще хуже, она почти ответила ему. Слава богу, Руфус помешал им как раз вовремя. Коннор не тот человек, о котором она мечтала. Ей совсем не нужно было целоваться с ним.
Ей необходимо было убираться отсюда. Она попыталась встать, но ее ноги все еще обвивал несносный поводок. Скатившись с Коннора на землю, она позвала Руфуса. Тот наконец соизволил подчиниться. Санни быстро распутала поводок и высвободила свои ноги.
Поднявшись, Санни поторопилась привести себя в порядок и уйти наконец. Немножко успокоившись, она посмотрела на поднимавшегося Коннора.
– Мне пора, – сказала она, стараясь говорить спокойно. Она боялась встретиться с ним глазами. – Надеюсь, вы сможете объяснить своему отцу, почему я отказалась от сделки.
Сказав это, она пристегнула поводок к собачьему ошейнику, развернулась и ушла, ведя за собой собаку. На этот раз Коннор не остановил девушку, и она была рада этому. Он смутил ее, выбил из колеи, это мучило Санни. Но хоть она и проиграла, у нее есть гордость, и их «почти поцелуй» ничего не меняет.
Коннор Форбс был прав, когда стоял на своем.
10 
