ГЛАВА 7

В «Орхидее» все было по-старому. На какой-то момент Китаец ощутил себя спицей в колесе воплощений. Ему казалось, что он до скончания века будет вертеться вокруг салона красоты, не в силах разгадать смысл этого унылого коловращения. Но войдя в холл, он быстро справился со своим «нерабочим» настроением и прямиком запросил Боженову. Блондинка-администраторша, без удивления взглянув на него, пригласила Елену. Та с видом оскорбленного достоинства вышла из парикмахерского зала.

– Привет, – стараясь выглядеть непринужденным, сказал Китаец, – у меня к тебе пара вопросов.

– Да, – подняла она к нему свои разочарованные глаза.

– Давай выйдем в фойе, – с улыбкой предложил Китаец.

Лена пожала плечами.

– Посмотри внимательно. – Оказавшись в фойе, Китаец вынул из кармана фотографию, сделанную им с телевизора в кабинете Олега. – Ты этого парня случайно не видела здесь?

Дымя сигаретой, Лена взяла из рук Китайца фото и близко поднесла его к глазам.

– Так это ж тот самый блондинчик, вроде студент… – воскликнула Лена, – я тебе вчера про него говорила. Он к Катьке приходил.

– Как же его найти?

Лена лукаво посмотрела на Танина.

– А кто его знает? – ответила она вопросом на вопрос.

– Здесь у вас никто не может знать?

– Боюсь, что нет, – с оттенком злорадства усмехнулась Лена.

– Ни малейших сведений? – недоверчиво спросил Танин.

– Не-а.

Лена глубоко затянулась и, щуря глаза, выпустила дым в потолок.

* * *

Вертя фотографию в своих изящных пальчиках, Лиза сидела напротив Китайца и без умолку болтала. Она задала уже тысячу вопросов по поводу этой фотографии. Танин корил себя за минуту слабости, когда он поделился с Лизой имевшимися в его распоряжении сведениями. Лиза, наоборот, пребывала на вершине блаженства. Доверительность шефа в ее представлении была той заветной тропинкой, которая рано или поздно должна была привести их обоих к сладчайшим узам Гименея. Если бы даже Китаец задался целью объяснить ей свою жизненную философию, он бы в этом не преуспел. Природа, как известно, не терпит пустоты, Лизина натура не терпела мысли о том, что такой мужчина, как Танин, должен оставаться один.

– Что ты собираешься делать? – спросила она, кокетливо прикрыв глаза.

Китаец рассеянно смотрел на Лизу. Устав созерцать непроницаемое лицо шефа, которое было сейчас не более выразительным, чем стена его кабинета, она снова опустила глаза на фотографию.

Китаец зевнул, прикрыв рот ладонью, и взял телефонную трубку. Он надеялся услышать на том конце провода голос Олега, но вместо Сорокина ему ответил мелодичный женский голос.

– Вы не могли бы передать трубочку Олегу?

– Он консультируется со своей мамой, – ответил приятный голос, – перезвоните минут через пятнадцать.

– Вы – Саша…

– Да-а, – протянула протеже Сорокиной, – а вы…

Она замялась.

– Я – тот самый субъект, которого вы встретили в кабинете Олега.

– Вообще-то я вас узнала…

– Вот и прекрасно, – Китаец покосился на Лизу, – вы смогли бы уделить мне пару минут сегодня вечером?

– Вот так сразу? – усмехнулась она.

Чтобы избавить девушку от мучительных колебаний, Китаец перешел в атаку.

– Скажем, я за вами заеду часиков в шесть…

– Нет, не надо. Давайте лучше встретимся где-нибудь в центре.

– Где, например?

– Ума не приложу… Ну, у цирка, что ли… Хотя это банально, – смутилась Саша.

  30