Последние отзывы

  29  

– Тогда владельцу ноутбука придется все рассказать.

– Ну и расскажем. Одним посвященным больше, одним – меньше! От твоего директора толку, как от козла молока.

Игорь мгновенно заткнулся и сделал нейтральное выражение лица. Ольга неожиданно и очень не вовремя обернулась.

– Вы чего отстаете? Сами же пищали, что есть хотите.

– Мы не пищали, мы рычали, – поправил ее Игорь, и его, что называется, «понесло»: – Мы, Оленька, не мыши, мы – тигры и снежные барсы. Хотя нет, это я барс, а Борька, – Чистяков покосился на друга, – Борька – бизон, супербизон. Впрочем, бизоны, кажется, не рычат. Они мычат. Так что мы рычали и мычали, да, Боря?

Ел Чистяков быстро и все время озирался по сторонам. Ольга, усмехаясь, подумала, что он наверняка высматривает «свое новое увлечение». Она угадала. Игорь намеревался втереться в доверие Але, которая, как он понял, отдыхает на базе не первый день. Он предполагал, что она могла случайно заметить, у кого из отдыхающих есть ноутбук. Было бы классно, если ноутбук оказался бы у нее, но на это надеяться Игорь боялся. Слишком соблазнительно – попытаться сочетать приятное с полезным. И за девушкой поухаживать, и одновременно заняться раскрытием преступления.

Синицкая взглянула на Борю. Вот на кого приятно смотреть, когда он ест. Точнее, не ест, а кушает. Игорь быстро потребляет пищу, а Боря именно кушает. Неторопливо, со вкусом и аппетитом. Солидно так кушает. Кажется, про Василия Теркина в одноименной поэме писалось, как ел этот солдат. Что-то вроде того, что смотришь, как он ест, и самому хочется. Так, наверное, ели в старину на Руси мужики, главы больших семейств, отдавая дань и уважение хлебу насущному. Ели для здоровья, для силушки, а не как Чистяков, чтобы побыстрее заглушить урчание в желудке и помчаться по своим легкомысленным делам. Нет, все-таки Боря – человек основательный.

Игорь, не обращая внимания на задумчивый взгляд Синицкой, продолжал активно крутить головой. Когда он наконец увидел Алю, выходившую из-за стола в обществе все того же грузина и еще одной девушки, то поперхнулся чаем. Как он смог ее проглядеть! Аля была прекрасна. В обтягивающих джинсах, тонкой вязаной кофточке с глубоким вырезом, которая так соблазнительно подчеркивала ее высокую грудь. Густые темно-каштановые волосы были собраны в узел на затылке. Игорь поймал себя на мысли, что никак не может определить возраст Али. Стройненькая, свеженькая, но с таким строгим взглядом. Ей могло быть и двадцать, и тридцать. Все дело в гладкости кожи, решил Игорь. К такой коже приятно прикасаться пальцами. Нежно, слегка проводя подушечками пальцев по щеке, шее, потом… Чистяков откашлялся и настороженно оглянулся на Бориса и Ольгу. Не догадались ли они по его горящему восхищенному взгляду о промелькнувших эротических фантазиях?

– Если врач прописал чувственные удовольствия, – пробормотал Игорь, вытирая салфеткой губы, – то я ушел наслаждаться жизнью.

– Бабник, – ехидно бросила Ольга вслед уходящему Чистякову.

– Женолюб, – возразил Игорь через плечо и скрылся в коридоре.

Пока Игорь допивал чай и пикировался с Ольгой, Аля с друзьями исчезла из его поля зрения. Возле гардероба ее не было. «Или мчаться по барам, бильярдным и другим увеселительным помещениям, – думал Игорь, – или предположить, что они оделись и вышли на улицу. Лучше на улицу, в помещении их легче будет найти».

Чертыхаясь по поводу невезения, Чистяков помчался в свой номер за курткой. Так же рысью он проделал обратный путь до выхода, на ходу натягивая куртку и вязаную шапочку. Алю он увидел сразу. Ее заметная белоснежная лыжная шапочка с большим помпоном на макушке виднелась метрах в пятидесяти от здания. Подружки развлекались тем, что забрасывали снегом ненавистного Игорю грузина, которого девушка назвала Валико. «Ва-алико!» – с чувством и грузинским акцентом презрительно проговорил Чистяков вслух.

Кидающаяся снежками компания удалялась в сторону автомобильной парковки. Начинало смеркаться, и Игорь решил, что сможет догнать Алю незаметно. Это, конечно, будет выглядеть пошло, если возникнет очередная «случайная» встреча. Чистяков поморщился, но решил, что обязательно придумает выход из положения прямо на ходу, экспромтом. Главное, догнать так, чтобы его раньше времени не заметили.

Пробежав несколько десятков метров, Игорь оказался в таком месте, которое было не видно Але из-за стоявших на парковке машин. Теперь он перешел на быстрый шаг и стал придумывать очередную причину их встречи. Самое сложное было придумать повод, по которому он смог бы оказаться в компании. Подвернуть ногу? Не пойдет, его просто транспортируют в медпункт, а потом в свой же номер. Сделав так, чтобы ногу подвернул этот Валико и его транспортировать в медпункт? Перспективы этого самого приятного варианта были грандиозны, но он был трудновыполним. «И чего их сюда понесло, – со вздохом подумал Игорь. – Играли бы около коттеджей, там встретиться не сложно с кем угодно и без всяких подозрений. Сглупил я, что помчался за ними. Вот оно самое низменное человеческое чувство – ревность. Главное, никто тебе ничего не обещал, ни в чем не клялся, а ты ревнуешь, как к своей собственной жене. Тут, ребята, надо различать: это я не к ней ревную, а к своей мечте. Это не Аля моя собственная, это мечта об Але моя собственная».

  29