18 
Мостовой все это время смотрел не на труп, а на директора. Реакция Сергея Николаевича спасателю очень не понравилась. Бледное и недовольное до этого лицо Куракина как-то сразу сжалось и напряглось. По щекам разлился нездоровый румянец, на скулах зашевелились желваки, а глаза очень странно забегали. Борису показалось, что директор сильно растерялся. Куракин бросил беглый взгляд на Мостового, потом на Ольгу. Его пальцы стали судорожно сплетаться, но Сергей Николаевич быстро взял себя в руки. Засунув руки в карманы куртки, он спросил каким-то сиплым голосом, как будто у него пересохло во рту:
– Где вы его нашли?
– Вы не волнуйтесь так, Сергей Николаевич, – вложил в свой голос максимум теплоты Мостовой, – это далеко за пределами вашей базы. Вам, во всяком случае, это ничем не грозит. Пока. Просто нам нужна ваша помощь, как первого здесь лица.
– Что значит «пока»? – не понял Куракин.
Глаза директора сделались темными и колючими, а верхняя губа стала чуть подергиваться. «Неосторожно я брякнул, – подумал с сожалением Мостовой, – неаккуратно. Он ведь это «пока» воспринял как угрозу».
– «Пока» – потому что это теперь наша общая проблема, – пояснил Мостовой. – Этот человек убит. Убит он на серпантине уже после того, как произошел обвал. Это значит, что убийцы здесь, на вашей базе. И деться им отсюда пока абсолютно некуда, мы здесь все сейчас в каменном мешке.
Куракин с шумом выдохнул, как будто собрался с силами для прыжка в холодную воду. «Как мы тебя перепугали!», – подумал Мостовой с некоторой неприязнью к человеку, который держался очень солидно, а на поверку оказался слабаком и слюнтяем. Сергей Николаевич действительно как будто собрался с мыслями и стал мыслить конструктивно. Ольга до сих пор не проронила ни слова, но ерзала от нетерпения, желая вставить свое слово в разговор. Мостовой положил ей руку на локоть, успокаивая. Не хватало еще, чтобы она со своим скепсисом начала опять разговор о том, что никто ничего не должен предпринимать.
Куракин распахнул куртку, похлопал по карманам пиджака и достал сигареты.
– Так, – начал директор, прикурив и глубоко затянувшись, – как вы обнаружили тело?
– Случайно, Сергей Николаевич, – стал рассказывать Мостовой. – Мы спустились по дороге до завала и только оттуда увидели, что под обрывом того места, которое мы уже проехали, лежит машина. Когда мы проезжали это место, то даже не обратили внимания, что там сбиты два бетонных столбика ограждения вдоль дороги. Вернулись, спустились. Машина в результате падения была сильно изуродована. Человек находился на водительском сиденье и был еще жив. Мы очень долго возились, пока удалось его все-таки извлечь. И только когда извлекли, увидели на его спине рану от ножа. Скончался он на наших руках.
– Вы уверены, что это ножевое ранение, а не повреждение какими-то частями кузова машины?
– Абсолютно, – наконец вставила Ольга. – Поверьте врачу. Не могу сказать, было ли ранение смертельным, но крови он потерял достаточно, чтобы от этого умереть. По крайней мере, машину он вел, уже будучи раненным.
– А какая машина?
– «Шестерка», с местными номерами.
– Документы-то у него были? – спросил Куракин и поглядел в глаза Мостовому.
Борис полез в боковой карман и достал водительское удостоверение убитого и регистрационную карточку на машину.
– Вот, Шаронов Олег Владимирович. И машина принадлежит ему.
Куракин сделал движение рукой, как будто хотел посмотреть документы, но потом передумал. Он продолжал курить, покусывая нижнюю губу.
– Может, на него напали и он, раненный, удирал? – задумчиво проговорил директор. – Решил скрыться от своих преследователей в тихом местечке и не справился с управлением. Не факт, что убийца здесь, в «Джаловчате».
– Увы, Сергей Николаевич, – развел руками Мостовой, – факт. Дело в том, что мы видели эту машину, когда мчались к вам спасать людей, застрявших на «канатке». Она стояла на обочине чуть выше того места, где сбиты столбики. Рядом стоял «Рено-Логан», а с убитым разговаривали двое молодых мужчин в спортивных лыжных куртках. И было это после того, как мы услышали звук обвала сзади на дороге. Вот так-то.
– Вы запомнили номер «Логана», а этих двоих видели в лицо? – быстро спросил Куракин.
– К сожалению, не обратили внимания. Мы очень спешили, да и погода уже портилась. По крайней мере, нам не бросилось в глаза, что номера на «Логане» не местные. А внешность у этих двоих самая обычная и ничем не примечательная. Им лет около тридцати, наверное. Может, и больше, а может, и меньше. Куртки для этих мест типичные. В таких у вас ходят почти все. У одного, кажется, светло-красная, а у другого – светло-голубая.
18 
