– Григорий, куда вы собираетесь ехать? – требовательным тоном осведомилась она. – Ты мне не чужой человек, а потому я хотела бы знать!
Крытый даже опешил от такого неожиданного проявления родственной заботы. Он ничего не успел ответить, так как дело взял в свои руки Лысый:
– Да не волнуйтесь вы так! Мы едем в Ольгино. В кафе «Аленушка», у нас там встреча с пацанами.
– Зачем? – не отставала старуха.
– Я же говорю, что надо встретиться, поговорить. Может, что о вашей племяннице узнаем. – Протискиваясь мимо старухи, Лысый незаметно подмигнул Крытому.
– Да, может, удастся что-то о Кате узнать, – подыграл Крытый приятелю.
– А во сколько у вас встреча? – не отставала бабка.
«До чего же дотошная!» – сердито подумал Крытый и уже хотел «спустить кобеля» на старуху, но его вовремя слегка толкнул локтем Лысый и неизменно вежливым тоном ответил:
– Ровно через два часа. – И как будто в подтверждение своих слов многозначительно посмотрел на свои наручные часы.
Больше Галина Захаровна не стала докучать расспросами и молча закрыла за мужчинами дверь.
Крытый нажал кнопку вызова лифта.
– Уф! Какая въедливая бабка! – покосившись в сторону двери теткиной квартиры, выдохнул он.
Сергей ничего не сказал, лишь хитро улыбнулся.
Во дворе они погрузились в «шестерку» Лысого, и тот взял курс на выезд из города.
– Теперь ты мне скажешь наконец, зачем мы едем?! – не выдержал Григорий, когда машина проезжала мимо поселка.
– На сей раз тебя ожидает приятный сюрприз. – Лысый по-прежнему оставался верным своей привычке не выкладывать всю информацию сразу.
* * *
Пока Вареный шел к машине Джафара, он решил изменить план обмена.
Подтолкнули его к этому два обстоятельства: во-первых, он все же боялся, что неожиданно появится заказчик, а во-вторых, он заметил на углу дома какого-то подозрительного субъекта. Субъект этот обладал наружностью горца и при появлении Вареного стрельнул в его сторону заинтересованным взглядом. Заметив, что долговязый тоже обратил на него внимание, мужик поспешил спрятаться за угол.
– Где девушка? – встретил похитителя недоверчивым взглядом усатый.
– Где деньги? – вопросом на вопрос ответил Вареный.
– Покажи, – распорядился Джафар, и его боец показал долговязому доллары, заботливо упакованные в «дипломат». – Веди девчонку, – требовательно заявил Джафар.
– Не спеши, дорогой, – с кривой ухмылкой ответил Вареный. – Вас двое? – Джафар кивнул, подтверждая этот факт. – Вы сейчас садитесь в машину и отъезжаете за дом. Там есть стройка, вы увидите ее с дороги. Там и произведем обмен. Через десять минут я, мой кореш и девчонка тоже подкатим туда.
– А почему не здесь? – насмешливо вскинулся Джафар.
– Посторонние могут увидеть, – вновь криво усмехнулся Вареный. – И еще хочу предупредить, что нас будет двое и вас должно быть двое. Замечу лишних – никакого обмена не состоится!
– Заметано, – ответил на его ухмылку оскалом белых зубов Джафар и кивнул помощнику. Тот все время незаметно держал Вареного под прицелом.
Вареный махнул рукой и направился к дому. Хомяк, ждавший этого сигнала и видевший всю сцену разговора с кавказцами, радостно потер руки, после чего грубо постучал в комнату Катерины и крикнул:
– Ты, кукла, давай на выход!
* * *
Катя находилась в своей комнате и стояла у окна, когда увидела во дворе джип. Она весь день надеялась увидеть дядин «Мерседес», но вместо него появилась незнакомая машина.
В комнату постучались, и на пороге показался пьяный Хомяк:
– Ты, кукла, давай на выход!
– Сейчас, я только соберусь! – пискнула девчонка, судорожно соображая, что же ей теперь делать.
– Давай скорее! – не выдержал Хомяк и, кинувшись к девушке, грубо схватил ее за руки и потащил к выходу.
– Скрипка! Скрипка моя! – залилась слезами Катя, отчаянно сопротивляясь.
– Ладно, бери свою бандуру, – смилостивился Хомяк, – и живо на выход.
Катя, казалось, смирилась со своей участью и, прижав футляр со скрипкой обеими руками к груди, послушно пошла за Хомяком.
Нетерпеливо подталкивая девочку, толстяк семенил по лестнице. Перед его мысленным взором уже крутились зеленые бумажки с изображенными на них портретами американских президентов. Желание как можно скорей получить этих самых напечатанных президентов в свою собственность жгло внутренности и заставляло руки мелко дрожать.