Особенно,... 
14 
– И он вас вспомнил?
– Вспомнил, – грустно кивнул Михаил Васильевич. – Каша у него в голове полная, но, видать, к русским отношение все же сохранилось особое. Как видите, помог нам бежать, рискуя поссориться со своим главарем.
– А как его зовут, этого пирата?
– Зовут его Шариф Туни.
– Шариф Туни? Ладно, надо запомнить это имя…
Все оказалось намного проще, чем Шариф себе это представлял. Ахмад и Халид восхищенно цокали языками, расхваливая на все лады выбор, сделанный Шарифом: пять стареньких, но хорошо смазанных «АК-47», один «РПГ-7» с десятью гранатами, «ПК» с двумя полными лентами и еще двести патронов к автоматам. Все это лежало в кузове расшатанного грузовичка, который Шариф одолжил в деревне. Здесь же лежали аккуратно упакованные надувные десантные лодки с подвесными моторами к ним. Глаза молодого человека восхищенно блестели. Он перебирал оружие, щелкал затворами, заглядывал в стволы.
– Все это теперь твое, Шариф, – сказал Ахмад, похлопав Шарифа по плечу, – мы уже за все заплатили.
– И сколько я вам теперь должен? – с искусственной непринужденностью спросил Шариф, пытаясь скрыть свое волнение от молодых рыбаков, которых он взял с собой на эту встречу.
– Пятьдесят тысяч, – ответил Ахмад.
– Шиллингов? – удивился Шариф, имея в виду сомалийский шиллинг.
Такая сумма его нисколько не напугала. В его кармане сейчас лежали три двадцатидолларовые купюры. Если учесть, что доллар в Сомалиленде сейчас стоил около тысячи четырехсот шиллингов, то Шариф имел в данную минуту больше восьмидесяти тысяч сомалийских шиллингов. Он мог бы отдать долг прямо сейчас, и у него еще оставались бы деньги.
– Нет, Шариф, не шиллингов, – с улыбкой ответил Ахмад, – пятьдесят тысяч долларов.
– Сколько? – вытаращил глаза Шариф, потрясенный этой суммой, которая равнялась примерно семидесяти миллионам сомалийских шиллингов.
– Оружие и патроны стоят очень дорого, – все с той же улыбкой ответил Ахмад, – но ты не должен переживать. Что такое пятьдесят тысяч долларов? В любой судовой кассе ты найдешь сумму в несколько раз больше этой. Один захват – и ты сможешь вернуть долг. Ну, может быть, два. А потом все это твое, и все деньги тоже. Всю добычу, которую вы захватите на кораблях, мы, как и обещали, поможем вам продать. Эти деньги быстро окупятся, Шариф.
Шариф покосился на молодых рыбаков, которые с восхищением смотрели то на оружие, то на своего молодого вожака, который при них вел деловые переговоры с серьезными людьми из города. Им все это нравилось, нравилось чувствовать себя взрослыми людьми, настоящими пиратами. Ни Шариф, ни тем более молодые рыбаки не знали, что на базаре в Босасо и оружие, и лодки стоили значительно дешевле, и за все про все Ахмад с Халидом заплатили в двадцать раз меньше того, что запросили.
– Хорошо, я беру все это! – согласился Шариф. – Через несколько дней я верну вам долг.
– Ну, вот и хорошо, – с улыбкой закивал Ахмад. – Желаем тебе успехов, наш юный друг.
Когда Шариф со своими молодыми друзьями уехал, Ахмад и Халид переглянулись.
– Вот теперь парень попал! – сказал Халид.
– С такими наивными работать одно удовольствие, – согласился Ахмад. – Посмотрю я, как он начнет зарабатывать деньги! Раз не получится, два не получится, а там уже и проценты побежали. Вот тут и придется ему со своими сопливыми головорезами выполнять наши заказы. Будет горбатиться на нас до самой старости.
– Ладно, поехали к боссу, – махнул рукой Халид, – надо доложить.
Собранный частично из опытных пиратов, частично из совсем неопытных юнцов, отряд Шарифа насчитывал двенадцать человек. Лодки были спущены и опробованы на воде. Молодой главарь разрешил даже истратить два выстрела, чтобы его люди знали, как стрелять из ручного гранатомета. Отряд был готов и изнывал от нетерпения. Еще раз напомнив своим людям, что из захваченной добычи себе придется оставить лишь совсем немного, чтобы быстрее расплатиться за оружие, Шариф приказал грузиться в лодки.
Оставляя за собой пенный след, три быстроходных судна понеслись в море. Шариф стоял с биноклем и осматривал горизонт в поисках добычи. Запас воды и провизии, который пираты взяли с собой, позволял пробыть в море дня три. Шариф был полон оптимизма и рассчитывал, что в первый же день ему повезет. Но проходил час за часом, а горизонт был чист. Лодки дрейфовали. Некоторые из пиратов дремали, привалившись к бортам, но большинство, – особенно молодые парни, для которых это был первый пиратский рейд, сидели как на иголках.
14 
