Особенно,... 
128 
Сначала Эстебан меня не понял. Первым догадался пулеметчик. Он уставился вниз, и тут же уронил в воду свою сигарету: она выпала у него изо рта. Все остальные, кроме Франсиса в рубке, тут же последовали его примеру.
— Обалдеть, — сказал кто-то после созерцательной паузы, — Акваланг бы сюда.
— Представляю, что там на дне.
— Доставайте маяк, — приказал Эстебан, оторвавшись от подводного зрелища, — Франсис, подведи нас ближе к берегу.
Двое criados нашего бандита достали небольшой буй, и небрежно бросили его в воду. Эстебан обругал их. Катер замер в метрах в тридцати от берега, — глубина менялась довольно круто.
— Мирель, ты идешь с нами. Покажешь, где нашла статуэтку. Франсис, остаешься тут. Все остальные — со мной.
Он подтолкнул ее к воде. Она обернулась, посмотрела на меня, коротко, еле заметно кивнула, и прыгнула за борт. За ней спустились все остальные, и поплыли, стараясь не намочить автоматы.
Эстебан проводил взглядом свою команду, потом уставился на меня.
— Adios, senor Roo. Обычно все так и происходит. Франсис, только дождись, пока мы зайдем в глубь острова.
С этими словами он нырнул в воду, и несколькими мощными движениями преодолел расстояние до берега.
* * *
Я провожал их взглядом, пока за последний из них не исчез за склоном, покрытым зарослями.
Франсис вышел из рубки с “береттой” в руках.
— Можешь покурить, — сказал он флегматично, — Пусть подальше отойдут. А…наручники.
— Все равно спасибо, — отозвался я. — Более гуманных палачей я не встречал.
— Не вздумай прыгать на меня, — сказал он. — Все. Лучше развернись. Я знаю, куда стрелять, чтобы ты ничего не почувствовал.
Я посмотрел на выход из лагуны. И невольно заулыбался. Мой визави с пистолетом тоже бросил туда взгляд, потом резко повернул голову:
— Это что за хрень?!
Он здорово ошибся в определении. В лагуну тихо вплывала моя “Тикки”.
Потянув руки в стороны, я ощутил, как наручники распались на хлопья ржавчины. Франсис опомнился, и нажал было на курок.
— Нет уж, — я отобрал у него оружие раньше, чем он успел выстрелить. — У меня тут свои привилегии.
От удара в поддых он сложился пополам.
— В частности, стрелять в меня нельзя.
Оставив Франсиса отдыхать на палубе, я дождался, пока “Тикки” подплывет вплотную к катеру, и перебрался на свою яхту. Флейтист невинно сидел на носу и делал вид, что ни в чем не виноват.
— Задал храпака, да? Тоже мне, друг называется. Едва не влипли.
Я достал из каюты флейту, и заиграл так громко, как мог. Как в старые добрые времена.
У Флейтиста проснулась совесть, и он даже потащился было за своими инструментами, но я взглядом дал ему понять, что и сам справлюсь.
Звуки наполнили воздух над океаном, песок и пальмы, вплелись в солнечные лучи, и, наконец, окутали весь остров. Минуту спустя на берегу появился Эстебан. Музыка тащила его к нам. За ним шла вся остальная компания. Вид у них был что надо: сомнамбулы, да и только. Они вошли в воду, и двинулись дальше.
Потом на берег выбежала Мирель.
Я помахал ей рукой, перестав играть.
Она даже не посмотрела на la procesiуn, с брызгами вбежала в прибой, и через несколько секунд я помог ей залезть на борт. И тут же промок, но жаловаться на это вовсе не стал.
Флейтист, тактично отвернувшись, начал выводить “Тикки” в океан.
Над нами заложил вираж самолет Сент-Экса: он звал нас пить чай.
Есть, знаете, один островок, где всегда пять часов. И компания подходящая. Хотя Флейтиста постоянно норовят засунуть в чайник.
— Скажи, — попросила Мирель некоторое время спустя, — Это все — настоящее?
— Абсолютно, — сказал я.
* * *
Вот, собственно, и все. Так на “Тикки” появилась Мирель. Я обычно заманиваю к нам самых лучших людей. Их мечты открывают новые острова. А это вообще был особый случай. И она нашла такой город! Когда-нибудь потом мы подарим его всему миру, но — потом.
Насмерть перепуганного Эстебана и его людей пришлось выбросить прямо перед патрулем территориальных вод одного государства, где их давно ждали. Занимался этим проштрафившийся Флейтист.
При этом он ворчал, что именно за эти штучки меня так не любят в Гаммельне.
Принцесса Дисков
Она сулит обретение сокровища. Внутреннего сокровища в себе, или настоящего пиратского клада на необитаемом острове — это уж как карта ляжет.
128 
